27 апреля / Реквием
Приветствую тебя, внезапность, ты пахнешь полынью.
Приветствую, ты знаешь, где происходит возгорание, и куда стремится огонь.
Приветствую тебя, салютую из всех орудий, и только смерть разлучит нас.
Приветствую, и прощаю, закрывая монетами глаза.
Живые не должны страдать из-за мёртвых, но могут не забывать; живые могут знать и садить цветы на могилах — не для поддержания мифов, а для красоты земли и того, что внутри головы. Могилы плывут вдаль, каменные корабли, расставив реи. Фонарики и огни святого Эльма тебе в подарок, тишина и покой, и пускай не будет больше страха, печали, а будет только бесконечность, прямая линия, точка.
Земля пухом тебе; земля пухом.
29 апреля
Любое мерзостное дерьмо можно оправдать фразой «но я же тебя люблю». То есть, нет, конечно же, нет, но почему-то многие считают, что можно.
2 мая
…Кто-то обязательно пытается пройти без очереди в очереди проходящих без очереди. От бюрократических абстракций и рекурсий внутри них немного тошнит. Абстрактная рекурсивная тошнота…
Администратор всем говорит, что они могут пройти без очереди в кабинет номер 214; в этот кабинет стоит очередь из тех, кого он туда направляет, и всем он говорит — без очереди, и больше никого туда нет и не предполагается. И естественно каждый второй недоумевает — чего это? — когда ему говорят, что надо встать в очередь. У него в голове не укладывается, что произошло вообще. Но потом ему объясняют, что здесь все стоят без очереди, и чтобы не было путаницы, надо организовать мета-очередь, очередь из проходящих без очереди. Вот так говорят. После такого объяснения во всех просыпаются высокие чувства, рассудок яснеет и вопросов больше никаких не остаётся. Да и какие могут быть вопросы у букашек.
Звякает стакан, механических голос повторяет список необходимых документов, на мгновение все замолкают; начинается длинный, длинный, длинный, как история китайских династий, перерыв на обед.
4 мая
Не важно, кто ты; правый, левый, активист, оппозиционер — это вообще не имеет никакого значения. В тот момент, когда ты начинаешь спорить, отвергая аргументы оппонента, спорить, используя как факты то, что ты получил из столь же надёжных источников, что и то, что использует оппонент, ты — винтик в войне интересов. Ты — раб пропаганды. И не важно, о чём ты споришь — об Украине, о значимости девятого мая, как праздника, об оправданности религии или атеизма, о существовании души или ещё какой-то не нужной тебе реально в жизни вещи.
Не важно, о чём ты споришь. Важно, что в этот момент ты — не личность, а просто машина, действующая в чьих-то интересах.
13 мая
Когда человек стремится к счастью и при этом страдает, страдает тогда, когда стоило бы ему быть счастливым — почему он не останавливается? Не останавливается и не задумывается о том, что, вероятно, ищет он не там и не то. Почему он продолжает с упорством дятла долбить одно и то же, почему не понимает, что доставляет себе и другим страдание тем, что не может просто отступиться, расслабиться и задуматься — а на то ли он тратит свои силы и время, а того ли, что ему реально надо, он пытается добиться?
Как просто звучат вопросы. Как сложно на них ответить.
И совершенно невозможно понять, что ты стал тем самым дятлом, который бьётся клювом в фонарный столб, силясь пробить алюминиевую кору.
15 мая
Выражения типа «В аду есть особое место для тех, кто (не допивает виски, пишет "трамвай" через "н", и т.д., и т.д.)» — так вот, такие выражения — это что-то вроде юридической лазейки.
Предположим, «В аду» действительно есть «особое место для тех, кто…». Таким образом, сделав то, что надо (не допив виски, написав «транвай» и так далее) ты «выбиваешь себе местечко». Местечко в аду, прямо скажем. То есть, грабь, убивай, трахай гусей — это грехи нехилые такие, но у тебя всегда есть некая договорённость: стоит тебе не допить виски — и ты попадёшь не туда, куда грабители, убийцы и зоофилы, а туда, куда ссылают «недопивал».
Удобно.
18 мая