Осознавая, что риск полета становится очень большим Рёттген принял решение лететь именно в тот район, где на большой площади поднималось облако пыли. (Он не знал, что 18 октября из ставки фюрера, в Африку, прибыл полковник Лисс с сообщением, что, по сведениям разведки, Монтгомери не может начать наступление в октябре. И главное, его съемка это подтверждала!);
"Минут пятнадцать лета, – подумал Рёттген и сконцентрировав курс направил свой самолет в ту сторону.
Но в этот момент неожиданно произошло необъяснимое. Небо заволокло густой желто-коречневой пеленой. Поднялся сильный ветер. Рёттген вцепившись в штурвал пытался сохранять курс и высоту. Но в следующие пару минут кабину стало заволакивать густым черным едким дымом, и самолет начал терять высоту – пошел на снижение. Обзор со всех сторон по-прежнему заволакивала стойкая серо/коричневая густая пелена. Дымка. В кабине дышать становилось труднее. "Песчанная буря" – понял Райнер, и капли холодного липкого пота выступили у него на лбу – "Надо постораться аккуратно посадить самолет…" "Вот только где?" "Внизу позиции англичан – значит, если выживу, плен". Пилот сделал глубокий, тяжелый вздох, и рванул штурвал на себя. Открыть колпак кабины и осмотреться у него не было воможности, да и смысла, всё заволокло дымом.
Внезапно, прямо по курсу, несколько левее от себя, Рёттген , прямо сквозь завесу, увидел светлое пятно, в виде гало, такой, круглой формы, ореол бывает вокруг солнца. Не раздумывая ни секунды, терять ему уже было нечего, он машинально направил самолет прямо в центр светлого промежутка. Каково же было его удивление, когда, вскоре Рёттген увидел абсолютно ясное безоблачное голубое небо, без всяких признаков солнца. Под ним просматривалась слабо различамая посадочная полоса. Посадив самолет пилот осмотрелся. Так и есть, со всех сторон его окружала пустыня, а он находился на каком-то давно заброшенном аэродроме. Ветер гонял пыль и песок по бетонке. Вдали виднелись строения ангаров и разбитые ящики. Позиции "Томми" оказались далеко позади. И вот посреди всей этой бескрайней безмятежности стоит его дымящейся самолет и он один. Больше ни души кругом. Взглянул на приборную панель – стрелка компаса вращалась, как бешенная, никак не желала успокаиваться! Еще минут 10-15 минут из двигателя шел дым, после чего Рёттген отдышавшись, откинул крышку кабины и спрыгнул на землю. Теперь он знал причину такого экстренного своего призимления – маслопровод. В отчаянии опустился на колесо шасси, опустил голову и закрыл лицо руками. Так он просидел не более пяти минут. Перед глазами быстро-быстро промелькали картинки из жизни. Появились тревожные мысли, закручиваясь в плотный тугой комок: "А что если я не смогу устронить поломку в одиночку?" "Не смогу вылетить и погибну здесь среди песков, так и не передав своим ценной информации?" "А может я погиб, и все мне это чудится?". На миг, в очередной раз, Рёттген поднял глаза и не поверил себе откуда то, сбоку, более точное направление определить сложно, со стороны дюн показалась человеческая фигура, замотанная с головы до ног в грязно-серо-белую одежду бедуинов. "Уж не мираж, ли это?" Пилот протер глаза. Фигура медленно приближалась. Буквально через несколько минут он убедился, что это никакой не мираж. Загадочный человек не пропадал из вида. Незнакомец обратился сразу как только подошел: – Что проблема? Рёттген машинально кивнул головой в ответ. Из капюшона на него уставились пронзительные серые глаза. Медленно человек повернулся и направился в сторону самолета. Что показалось Рёттгену необычным в том момент, то, как сквозь капюшин и плечи незнакомца просачивались следы темно/бурого подсохшего вещества (крови), с остатками вещества головного мозга. Из оцепения он вышел, тогда, когда тот человек ковыряясь во внутренностях самолета произнес: "Так и есть – бензопровод! Я тебе помогу!" – прошелестел, будто дуновение ветерка, его голос. Тут же из-под полов его одежды полетели в разные стороны всякие железки, запчасти и прочие металические детали. Но больше всего порозило Рёттгена, когда он достал бензиновую трубку.
– Передай мне ключ на 17, пожалуйста, – попросил он.
Пилот открыл ящик с инструментами и протянул ему ключ.