Офицеры СС молча переглянулись, открыв рты в изумлении, уставившись на Рёттгена:
– Парень, а ведь ты говорил правду?
– Конечно, я ведь там был.
Лоренц повернулся к Крамеру:
– Думаю в рапорте нам про это указывать не стоит. Как, в прочем, и тебе, Рёттген, стоит молчать. – он перевел свой взгляд на Райнера. – Если, конечно, ты не хочешь оказаться в концлагере или, что хуже, погибнуть при несовсем понятных обстоятельствах!
Рёттген молча кивнул в ответ.
А Крамера осенило:
– А как же командир эскадрильи? Он тоже в курсе произошедшего?
– Пусть немедленно свяжутся с ним по рации, чтобы крепко держал язык за зубами, – строго приказал Лоренц, как старший по званию. Он подозвал к себе второго пилота, и повторил свою просьбу. "Слушаюсь,"– приложил ладонь к виску Хофман, – "Будет исполнено". Как только он отошел, Лоренц шепнул Крамеру на ухо: "А про парня скажем, что у него развилось обширное нервное расстройство..". Иоганн молча согласился.
По прилету в Баден-Баден в аэропорту их ожидал черный фольксваген, который спешно доставил ребят в санаторий. Рёттген даже успел мимоходом полюбоваться красотами курортного городка из окошка автомобиля, перед тем как скрыться за воротами лечебного учреждения.
В приемном покое офиеры на мгновение оставили Рёттгена, скрывшись за дверью с надписью "Chefarzt" (главный врач на немецком, прим. автора). В это время Райнера обследовали врачи, оформляли его медицинскую карту.
Эссесовцы сопровождаемые высоким, грузным мужчиной, в белом халате вернулись к Рёттгену, когда его заканчивал осматривать окулист.
– Отто Гюнтер, – громким басом представился человек в халате пилоту, протянув руку. – главный врач данного заведения. Райнер машинально пожал руку, отмечая крепкое мужское пожатие находившегося перед ним человека. Машинально скользнул взглядом по его лицу, улыбнулся.
– Не волнуйтесь здесь одна из лучших клиник Рейха, и, пожалуй один из лучших курортов в Европе. Постораемся как можно скорее поставить вас на ноги, и добавил. – Вы "особенный" наш пациент, и поэтому не удивляйтесь, если заметите за собой солдатов сопровождения. Так нужно и это не обсуждается. Вас станут сопровождать штурман Бьорн Кох и унтер-офицер Гётц Беккер. Всё ясно?
Рёттген кивнул.
– Вот и хорошо, а сейчас медицинская сестра Минна покажет вашу палату.
Минна оказалась худенькой девушкой, около 20 лет, с белокурой челкой и двумя косичками выступающими из-под чепца – типичной нордической внешностью.
– Идемте, – подошла она к Рёттгену, и взяв того за руку, повела по коридору к лестнице. Вслед за ними направились двое молодых солдат в форме – Беккер и Кох. Ровесников Рёттгена.
А дальше потянулись рутинные дни реабилитации в стационаре санатория. Рёттгена водили в различные кабинеты, показывали врачам, делали процедуры – массаж, ванны, поили минеральной водой и так далее.
На прогулке его все время сопровождали солдаты, с которыми он успел подружиться. Они быстро нашли общие темы для разговоров, шутили, играли в шахматы или карты, читали журналы.
То есть культурно проводили время. Рёттгену временами стало казаться, что нет больше никакой войны. Нет больше взрывов мин и бомб, выстрелов пуль и снарядов. Здесь было тихо и спокойно. Размерянно. Пели птицы, порхали бабочки, жужжали пчелы и шмели. Всюду ярким цветом пестрели цветники. А над всем этим великолепием в молчаливом изваянии возвышались величественные Альпы покрытые сверху снежно-белыми шапками.
На третий день в палату Рёттгену вошел главврач. Он вежливо поинтересовался у пилота его самочувствием и здоровьем. Спросил: "все ли его здесь устраивает, всем ли доволен?"
"Да, все нормально" – Райнер отложил книгу, которую только что читал, и поднялся с кушетки.
Тут он заметил за спиной еще двоих офицера. Судя по нашивкам и знакам различия на форменной одежде военнослужащих, ими оказались офицеры ананербе.
"Ну, вот, даже этим я понадобился" – отметил он про себя.
– Надеюсь вы всё поняли, оставляю вас вместе с этими людьми, – донесся до него голос главного врача, – они не займут слишком много у вас времени.
Рёттген снова опустился на кушетку, предварительно предложив присесть офиерам. Но в его палате оказался всего один стул, первый забрался на него и устроился рядом с Рёттгиным, попросил: – Повторите еще раз, пожалуйста, нам, в мельчайших подробностях о произошедшем с вами.
Тут вернулся второй офицер. Дежурный санитар вслед за ним притащил стул.