А этот ублюдок-барлаг хотел бедному ребенку память сканировать! Ирина невольно стиснула кулаки. Какое счастье, что она тогда задержалась!
Снег падал на дорожку и тут же таял. Ирина поймала на ладонь несколько снежных хлопьев. Рыхлые, плотные. До отточенной красоты сухих, летящих при сильном морозе, снежинок им далеко. Но это — снег, такой же холодный, белый, как и дома, на Земле. На той Земле, куда Ирина уже отчаялась вернуться…
Вдруг Ирина заметила а-дмори леангроша.
Вот… ходит же без охраны! И без мигалок. Один. Как это понимать? Жить ему надоело, что ли? А впрочем, его проблемы. Да, и с чего бояться, что он пришел к ней, Ирине? Свет на ней клином не сошелся. Если он к кому и пришел, то только к своей любовнице, Раласву сэлиданум.
Ирина выкинула из головы а-дмори леангроша и переключила внимание на детей. Дети важнее. Причем намного!
… Они слепили снеговика, и украсили его веточками и опавшими листьями, которые не успели еще поблекнуть. Синие листья на белом теле снеговика смотрелись очень красиво. И даже Ойнеле улыбнулась. Всего один раз, и улыбка сразу же пропала с ее личика, как вспугнутая мышка. Но Ирина успела заметить. В душу сразу плеснуло яростной надеждой: все будет хорошо. Несмотря ни на что. "Не позволю всяким уродам вроде барлага…"
Как именно не позволит, Ирина не знала. Не позволит, и все. Моя дочь!
— А они вас любят, — сказал а-дмори леангрош, кивая на детей.
Ирина вздрогнула. Она не заметила, когда он подошел, и потому испугалась. Что ему нужно?
— Что вы смотрите на меня так? — не выдержал он.
— Как это — так? — растерянно переспросила Ирина.
— Перепугано, — с раздражением пояснил он. — Словно я — наймит Артудекта и пришел по вашу душу!
Первое неверно, подумала Ирина, зато второе… Что ему нужно?
— Простите, — сказала она. — Но вы подошли ко мне со спины, я вас не заметила. Тут испугаешься! А почему вы без охраны ходите? У нас… на моей Земле… правители вообще по улицам вот так не ходят. Их возят. В бронированных машинах. В сопровождении взвода охраны. А вы…
Он пожал плечами. И неожиданно предложил:
— Киньте в меня чем-нибудь.
— Что? — опешила Ирина.
— Смелее! Не бойтесь, вам ничего не будет.
Чувствуя себя последней дурой на свете, Ирина нагнулась, собрала снежок и кинула. Ее срзу же отжало в сторону, а снежок… сгорел, не долетев до цели. Исчез в короткой вспышке.
— Шатер недосягаемости, — пояснил а-дмори леангрош. — Полезная штука. И телохранители тоже есть. Если вы вдруг броситесь меня душить, то даже до зоны действия шатра не успеете: вас пристрелят раньше.
— А в аэропорту Сихраува у вас тоже была такая защита? — спросила Ирина, обретя дар речи.
— Да.
Понятно. Зря она тогда бросилась грудью на амбразуру. Можно было и не бросаться… И не не валяться потом в госпитале с дыркой в организме…
Ирина невольно потерла плечо, где остался на память уродливый шрам. Косметическая хирургия в социальный набор не входила. Рану вылечили и только. Шрам убрать — будь добра заплатить. Немало заплатить. Впрочем, шрам Ирину не волновал. Не болит и ладно. Выставлять его напоказ она все равно не собиралась.
— Вы же не знали, — сказал а-дмори леангрош. — Поэтому ваш поступок я оценил в полной мере. К тому же… Идеальной защиты не существует, знаете ли. Если бы вы не отвлекли убийцу, кто знает, как могло все повернуться…
"Хотел убить, так убил бы"- вспомнились Ирине слова Флаггерса, будь он неладен. Флаггерс и не собирался никого убивать, в том-то и дело. Но господину Дорхайону об этом знать нельзя…
— Простите, — сказла Ирина. — Мне надо увести детей с площадки.
— Хорошо, — кивнул он.
Ирина надеялась, что он уйдет. Напрасно. Дети не понимали толком, кто такой а-дмори леангрош, для них он был просто очередным взрослым, одним из прочих, зато Иринины коллеги не скупились на немое изумление. То-то сплетен прибавится! Ирина вполне себе понимала, в каком положении оказалась.
Она передала детей своей сменщице. У которой при виде а-дмори леангроша глаза едва ли не на затылок вылезли. Хоть смолчала, и то ладно. Потом Ирина забрала сумочку и собралась идти к себе.
— Я вас провожу, — с милой улыбочкой заявил а-дмори леангрош.
Да черт бы его побрал! Он что, совсем ничего не соображает?!
Ирина молча пошла к выходу, ежась под взглядами коллег. Только на улице она вздохнула спокойнее. Там было безлюдно и тихо. Шел снег. Падал на дорожки и тут же таял.