— Бред!
— Возможно. Но — вполне логичный бред, согласитесь.
— Не верю!
— Может быть… Может быть, вы и правы…
— А еще не понимаю, зачем главе клана эта свадьба? Если я — из банды Артудекта? Какая им всем выгода?! Не понимаю.
— Это политика, — объяснила Клаемь. — Главное достояние любого клана — это дети. Они хранят наследственную память и передают ее дальше, следующим поколениям. Они — будущее. Они — сокровище клана. Только поэтому Натален Магайон-лиа дает согласие на этот брак. Ее корысть здесь прямая: вы не Оль-Лейран, ваш геном не хранит никакой наследственной памяти, и потому дети Алаверноша будут принадлежать только Магайонам и никому больше.
— А Дорхайонам тут какая выгода?
— У вас временное гражданство Дармреа. А таких малых кланов, как Дорхайоны, у Магайонов в подчинении довольно много. Подобные браки поднимают престиж…
— О Господи, — вырвалось у Ирины. — Средневековье какое-то, с ума сойти…
— Что, простите? — не поняла Клаемь.
— Да это у нас был в истории такой период, — пояснила Ирина. — Когда аристократы могли жениться только на аристократках. И каждый хотел породниться с королевской семьей.
— Надо понимать Оль-Лейран, — сказала Клаемь. — Им иначе нельзя. Они обязаны сохранять память предков. Вы же знаете, если второй каскад пройдет некорректно, подросток гибнет. И процент таких смертей довольно велик. Несмотря на жесткие методы Службы Генетического Контроля…
— Я не хочу замуж! — отчаянно повторила Ирина. — Не хочу… вот так. Так — не хочу!
Но что Клаемь могла сделать? Отменить договоренность между главами кланов она не могла, и Ирина это прекрасно понимала.
Она смотрела на серебряные деревья и понимала, что этот чужой, странный и страшный мир все-таки поймал ее за глотку. Поймал и держит, не вырвешься.
Рустам… Они ведь убьют его. А он — не Артудект! Ирина знала, чувствовала, помнила. Кто угодно, только не Рустам. Ту гнусь, что устроила цирк на Лиме, просто невозможно спутать с Рустамом. Ирина помнила, помнила голоса! Но… Рустама могут подставить. Просто подставить. И его казнят вместо истинного преступника. Как казнили Лилому Рах-Сомкэ.
Надо было что-то делать.
— Пойдемте. Провожу вас…
— Спасибо, Клаемь. Не надо. Я еще поброжу…
— А вы не…
— Не натворю ли я глупостей? — усмехнулась Ирина. — Нет… не натворю. Не волнуйтесь.
Что-то изменилось в ней. Что-то, чего Ирина пока не понимала. Но ощущение было как при клинической смерти. Словно умерла и возродилась заново, иной, чем до того была.
Рустам… Кажется, есть выход. Неприятный, но есть.
Ирина торопливо отправилась на ближайшую тант-стоянку.
Ее не хотели пропускать. Амбалы с каменными физиономиями, каждый почти трехметрового роста. Охраннички.
— Черт бы вас побрал! — не выдержала Ирина. — Я — невеста его старшего сына. Имею право.
Догадаться, где находится резиденция главы клана, особого труда не составила. Конечно же, то самое исполинское дерево с 'метелкой' жилых помещений на макушке, где Ирину когда-то принимала Натален Магайон-лиа. Самое высокое во всем лан-лейране. Статус просто не позволял важному человеку занимать дом на более низком уровне.
Но добраться туда оказалось не в пример сложнее. Правильно, небожителей следовало тщательно беречь…
Ирина думала, что ей так и придется возвращаться обратно не солоно хлебавши. Но в конце-концов, ее сопроводили, так сказать, на прием.
Итэль Дорхайон выглядел как всегда — спесиво и надменно. Вряд ли он обрадовался визиту Ирины. И не слишком это скрывал.
— Я вас слушаю, — сказал он нетерпеливо.
— Спасибо. Я хотела сказать, — торопливо заговорила Ирина, — хотела сказать…
Господи, да что ему говорить? Что он поймет-то? Но ведь любил же когда-то давно ту женщину. Женщину, чей геном по злой прихоти преступников дал жизнь Ирине.
Ирина поникла на колени, заговорила, сбиваясь:
— Пожалуйста… сохраните жизнь моему Рустаму! Когда найдут мою Землю… когда найдут мою семью… сохраните ему жизнь! Он не Артудект, Артудект — это совсем другой человек, я была на Лиме, я его слышала, слышала его голос, пусть даже самого не видела из-за световой гранаты… но я слышала, слышала голос!… это не Рустам! Это голос совсем другого человека! Я пройду ментальное сканирование, если понадобится… снова пройду его, самое полное, какое только захотите… Я все сделаю! Я… я… замуж выйду, как вы хотите, раз это так для вас важно. И на Землю никогда не попрошусь. Только Рустама пусть не трогают…. Пусть он живет. Пусть не со мной… пусть я никогда его больше не увижу… я люблю его. Я хочу, чтобы он жил… Что ж вы молчите, неужели вы понять меня не можете? Неужели вы сами никогда не любили?!