Ирина обхватила его, и вдруг увидела, что лицо у мальчика разбито — упал где-то, может быть, дня два или три назад, ничего страшного, но ссадины жуткие… И всколыхнулось в душе нечто жуткое, звериное, как у волчицы, у которой отнимают волчат.
— Что ты сделала с моим сыном?!
— Сам упал! — огрызнулась Настя. — Гаденыш… совсем от рук отбился… весь в тебя!
— Пошла вон из моего дома! — яростно выдохнула Ирина. — Тварь…
Настя уперла руки в бока, закричала визгливо, как базарная торговка:
— Сама иди, потаскуха. Это не твой дом! Рустам! А ну, вышвырни ее вон отсюда!
Рустам долго смотрел на нее мутным взглядом. Он был очень пьян, и не понимал толком, в чем дело. Но он видел Ирину и слышал, как плакал у нее на руках его сын…
— Настя, — сказал он заплетающимся языком, — Настенька… поди умойся, дрог… дорог… дорогая.
— Что-о?
Ирина мстительно улыбнулась, прижимая к себе ребенка.
— Ах, ты ублюдок! — заверещала Настя. — Импотент сраный! А ты знаешь хоть, что твоя благоверная хвостом за твоей спиной крутила и даже замуж за другого мужика собралась! Ты только погляди! Вон у нее на морде все написано!
Ирина схватилась за щеку, где так и остался знак, подаренный Главой клана Дохайонов. В спешке она забыла о нем напрочь. Вначале ее облило стыдом за Алаверноша. Она ведь и впрямь была виновата перед Рустамом, о чем и говорить. Потом ударило уже совсем другим чувством. Живот скрутило спазмом, ладони мгновенно вспотели.
— Настя, — тихо сказала Ирина, еле сдерживаясь, чтобы не закричать во весь голос. — А откуда тебе известно, ЧТО это такое?
Настя, сообразив, что болтнула лишнего, замолчала на полуслове. В ее глазах отразился даже не страх, — ужас.
— Да, действительно — откуда? — донесся из коридора знакомый голос.
Спросившему пришлось нагнуться, чтобы пройти в кухню, где сразу же стало мало места.
— Эт-то еще что за чудила? — неверным языком выговорил Рустам.
— Клаверэль барлаг, — растерянно прошептала Ирина.
Как же так? Он же сказал, что… Так он следил!!! Никуда они не улетали, они следили! И снова использовали ее, Ирину. Опять. Снова.
Сволочи!
— Именем закона Анэйвалы, вы арестованы.
Ирина так и не поняла, что произошло. Вот только что Настя стояла с отвисшей челюстью, а барлаг смотрел на нее взглядом кота, увидевшего мышь. И вдруг все смешалось в безумном вихре, на который ушло всего-навсего несколько секунд. Ирина, во всяком случае, успела моргнуть всего два раза.
… Разбитый телевизор валялся на полу, столешница треснула и просела вдоль трещины, грязная посуда разбилась и слетела на пол, а Настя — лежала носом у стеночки, с руками, скованными наручниками за спиной. Ноги у нее тоже оказались в браслетах, лодыжки были притянуты к запястьям. И получился вместо красивой женщины мешок со скулящим дерьмом. Ну, Настя! Ну, дает! Ирина не припоминала за ней этаких талантов. Как же так? Солупар, кто же она такая?!
— Круто, мля, — выразился Рустам, кажется, он даже протрезвел малость.
Клаверэль барлаг потер подбородок, стирая сочившуюся из рассеченной губы кровь.
— Хороша, — сказал он Насте. — Но я — лучше.
Ирина прижимала к себе перепуганного Игорька и никак не могла сообразить, что дальше делать. Она уже видела однажды такое. В магазине музыкальных инструментов. Фарго устроил там форменную бойню в точно таком же ураганном темпе. Как и тогда, на нее напало безудержное истерическое хихиканье.
— Что там у вас? — крикнул барлаг в коридор.
Его напарник, — Ирина глазам не поверила, это был сийт, укутанный, по обыкновению, в золотистый плащ-крылья, — подал какие-то кругляши, запакованные в прозрачный пластик. Ирина этого типа на корабле не видела! Откуда он здесь взялся?!
— Гипнолигатор, — сказал барлаг. — Дрянь…
Рустам вдруг покачнулся, осел на своем стуле.
— Что с тобой? — кинулась к нему Ирина. — Что с ним, сделайте что-нибудь, он умирает!
— Послегипнотический шок, — объяснил Клаверэль барлаг. — Плюс опьянение. Ничего, пройдет.
Он кивнул сийту, и тот, достав какой-то прибор, пробрался к Рустаму, брезгливо отодвигая ботинками осколки.
— Господи! — воскликнула Ирина, страдая, — кто-нибудь объяснит мне, что происходит?
— Но это же очевидно, — удивленно произнес барлаг. — Мы хотели спровоцировать. Совершенно очевидно, что с ним связан кто-то именно из твоего окружения, Ирина. Вон она — связана непременно. Гипнолигатор, умение драться не по-вашему…
— Ну… ну у нас тоже есть школы борьбы, — сама не зная, зачем это надо говорить, сказала Ирина. — Восточные единоборства. Кун-фу там, карате…