— Подарочек от сийтов. У нас тут за малым не дошло гражданской войны, все переругались между собой как сварливые родственники, не поделившие наследство. Сайфлоп — это саморазмножающееся биологическое оружие, а уж в этой области сийтам во всей Галактике равных нет. При первой же эпидемии число жертв оказалось просто огромным. Особенно много погибало детей младшего возраста. Малышам ведь не объяснишь, что красота способна оказаться смертоносной ловушкой…
— Вот и я тоже попалась, — мрачно подтвердила Ирина. — Тварь и впрямь была ну очень красивой. Кто бы мог подумать?
Клаемь поерзала на своем "подносе", регулируя высоту, а потом продолжила исторический ликбез:
— Ситуация тогда сложилась отвратительная. В ответ на унизительные уступки и просьбы нейтрализовать активность сайфлопов, сийты только улыбались и увеличивали свои требования, а глаза у них в тот момент быстренько распухли до запредельной величины. Вступив в должность, Арэль Дорхайон первым делом призвал сийтов к порядку. Они начали юлить, думая вновь отделаться улыбками — не тут-то было!
— А вы сийтов не любите, я смотрю, — заметила Ирина.
— А кто их любит? Слишком специфичная культура, обусловленная физиологией этой расы. Вдобавок коварство и подлость сийтов известны всей Галактике. В общем, а-дмори леангрош поставил их на место.
Клаемь прикрыла глаза и с явным удовольствием процитировала:
"Если вы не желаете жить в мире с соседями и нести ответственность за неправомерное использование биологического оружия, вам здесь не место. Можете убираться, куда вам заблагорассудится, в десятидневный срок! Следующего предупреждения не будет…"
— Так и сказал?! — восхитилась Ирина.
— Именно так! — с удовольствием подтвердила Клаемь.
Ирина только головой покачала.
За десять-то дней разве можно собраться и покинуть обжитые места целому народу? Тем более, убираться предлагали практически в никуда. На исторической родине изгнанникам навряд ли обрадовались бы, а другим расам и даром не нужна в своих мирах толпа чужаков, отправленных восвояси за преступления…
За десять дней нереально найти пригодную для колонизации планету из голубого ряда, причем пустую, так сказать, ничейную, никем, в том числе и местной отсталой разумной жизнью, не занятую. Это невозможно в принципе! Проще уцепиться зубами и когтями за то место, что уже есть. Начать войну за право остаться….
— Неужели они подчинились? — спросила Ирина. — Могли ведь войну развязать!
— А куда бы им было деваться? Их бы истребили всех поголовно, — ответила Клаемь. — Сайфлопы достали нас настолько, что в этом вопросе никаких разногласий не возникло бы. А уж Оль-Лейран к подобным мятежам относятся традиционно жестко, если не сказать — жестоко. Кроме того, Арэля Дорхайона все прекрасно знают еще с тех времен, когда он служил лантаргом на защитных станциях Анэйвалы. Даже банда Артудекта остерегается с ним связываться напрямую, что уже об остальных говорить…
В общем, сийтам пришлось смириться. Сайфлопы уничтожались повсеместно, но некоторая часть тварей все же сумела приспособиться и выжить. Сейчас они паразитируют в основном на деревьях, но, как вы уже убедились, людьми не пренебрегают тоже.
— А что же разработчик этой дряни? — полюбопытствовала Ирина. — Его повесили?
— Саттивика Феолэска? Что вы! Гениев подобного масштаба просто так никто не вешает! Он, кстати говоря, активно сотрудничает с планетарным госпиталем… да вы его видели, наверное.
— Мелкий такой тип в бледно-лиловом плаще, с розовыми волосами и красными глазами? Приходил сюда, как же! — припомнила Ирина. — Жаль, не знала! Появится еще — все выскажу, что о нем думаю!
— Не надо скандалить, — посоветовала Клаемь. — Саттивик — он нормальный. Не из тех, кто ради научной истины способен пойти на какое угодно преступление. Просто он еще очень молод. А в то время вообще был даже не подростком, — ребенком среднего возраста. Дети же, сами знаете, добра и зла толком не разумеют. Пока не научишь…
Да. Это Клаемь, конечно, правильно сказала. "Гнусно", — подумала Ирина. — "Использовать талант ребенка на такие вот мерзкие цели…"
Клаемь приходила почти каждый день. Рассказывала разные истории, объясняла, терпеливо отвечала на вопросы. Ирина была ей очень за это благодарна. В доме Фарго Ирина почти не видела Клаемь. Та пропадала на своей социальной работе сутками, несмотря на маленькую дочь. И такой непринужденный разговор между ними не возникал ни разу.
Регулярные визиты Клаемь хоть как-то скрашивали беспросветную тоску абсолютного безделья.