Хозяйка лишь пожала плечами, принимая извинения. Ирина поставила чашечку:
— Я пойду… извините.
— А зачем же вам нужен Клаверэль барлаг? — спросила госпожа Рах-Нпори. — Если это не тайна, конечно.
— Не тайна, — ответила Ирина. — Я вспомнила кое-что об артудектовой шайке. Барлагу это будет интересно, уверена. Это ведь его работа.
— Но, может быть, вам стоит обратиться в службу правопорядка? Там вас внимательно выслушают и, в конце-концов, доложат барлагу.
— Нет, не могу, — сказала Ирина. — Мне лично надо его увидеть. А в этой вашей службе, вдруг там есть люди Артудекта?
— Исключено, — сердито выговорила госпожа Рах-Нпори. — Знаете, какой там отбор? И психокодирование, между прочим. Это серьезные ребята, они не станут якшаться с бандитами!
— Да вам откуда знать, — в сердцах сказала Ирина. — Артудект — сволочь и негодяй, он ни перед чем не остановится, и у него тоже есть специалисты по психокодированию; кто-то же стер мне память в конце-концов. И науськал на нас с Фарго биороботов вот в этом самом вашем магазине!
— И откуда в вас столько подозрительности… — задумчиво выговорила хозяйка магазина. — Мне жаль, но я ничем вам помочь не могу. Извините.
Ирина кивнула. Поблагодарила за кофе. И вышла из магазина.
Что же теперь делать? Как быть? В службу правопорядка… Да. Нечего даже думать, это Ирина знала совершенно точно. Она подняла голову и поморгала на небо. Расплакаться, еще не хватало…
Надо вернуться и попытаться вновь разыскать барлага через информ.
Но сразу заняться делом не получилось. Прямо у порога Ирину дожидалась — вот удивление! — Кмеле, собственной персоной. Она подпирала спиной стенку, и видно было, что делает это уже довольно давно.
— Здрасьте, — сказала девочка.
— Добрый день, Кмеле, — сказала Ирина удивленно, вот уж кого не ожидала встретить.
— Вы это, — смущаясь и явно не зная, как себя вести, выговорила девочка. — Вы мне здорово помогли. Спасибо вам, вот.
— Мы опять на "вы", Кмеле, — мягко укорила ее Ирина.
Она только пожала плечиком. Мол, извини, обидеть не хотела.
— Ну… — девочка порылась в карманах, — вот, возьми. Это тебе.
На черной ладошке сверкал знакомым радужным многоцветьем небольшой кубик. Билет на концерт Фарго.
— Возьми. Да бери уже, что смотришь! — начала сердиться девочка.
— Кмеле, что ты! — воскликнула Ирина. — Зачем? Он же дорого стоит, я знаю.
— А мне все равно, — угрюмо заявила девочка. — На этом концерте ноги моей не будет, вот. Бери, не то выброшу.
— Да у меня уже есть один такой, Кмеле.
Черное личико Кмеле исказилось. Она отклеилась от стены и швырнула кубик Ирине под ноги.
— Тебе не нужен, так мне он тоже не нужен, — выговорила она, и вдруг выкрикнула злым от слез голосом:- А Фарго передай, что имела я его приглашение во все дырки! Пусть что хочет думает, как хочет и что хочет, только меня не купишь!
Кмеле злобно сплюнула и пошла прочь.
— Да постой же ты, глупая! — Ирина поспешно подобрала кубик и кинулась следом. — Ты чего? Что случилось?
Кмеле сердито посмотрела на Иринину руку на своем запястье, потом посмотрела на саму Ирину. Ирина вспомнила, что девочка обучается у Фарго боевым искусствам, и руку убрала. На всякий случай.
— Да ничего не случилось, — сердито ответила Кмеле. — Нормально все. Хорошо. Отстань от меня, понятно? Отвали!
Ирина проводила ее взглядом. Жалко девчонку, пропадает ведь. Но, с другой стороны, она, Ирина, ведь ей не мамочка…
Она открыла дверь в свою квартирку. И сразу прошла к информу.
Надо ли говорить, что ничего у нее не вышло!
Ирина весь день сражалась с информом вместо того, чтобы выспаться как следует, и потому сейчас, в ночную смену, ей приходилось нелегко. Уже досталось от Раласву сэлиданум за квелый вид и недостаток бодрости. Ирина лишь делала вид, будто внимательно слушает, раскаивается и умирает от стыда. На самом деле она мучительно раздумывала: спросить у начальства про барлага, ведь тот ей сын, или лучше не стоит. Какая-то глубинная неприязнь мешала Ирине относиться к госпоже сэлиданум ровно. Причем нельзя было списать эту неприязнь только на обычное недовольство подчиненного, вынужденного терпеть начальственные маразмы. Раласву сэлиданум Ирине просто не нравилась. Не нравилась, и все. А почему — поди объясни. И похоже, чувство было взаимным.
Поэтому Ирина не стала спрашивать…
И снова бессонная ночь. И время тянется медленно-медленно. Ирина тихо ходила по коридорам, только чтобы заняться хоть чем-нибудь. Она боялась уснуть на рабочем месте. Уснешь, и в тот же миг Раласву сэлиданум нелегкая принесет. Ой, что будет тогда… А не дай Бог, стрясется что-нибудь посерьезнее? Тогда — вообще только утопиться.