― Нет, ― отрезал он, стараясь, чтобы это слово прозвучало как можно более тактично.
― Фенрис… ― заныла Мариан, ― ну что мне сделать, чтобы ты не чувствовал себя неуютно?
― Мне вполне уютно.
― Жара ведь! Смотри, все ходят раздетые. Ты привлекаешь больше внимания в таком виде!
Парень неприятно поёжился. Если бы она знала, что он чувствовал… При мысли о том, что окружающие увидят его болезнь… При мысли, которую денно и нощно вдалбливали в голову, изгоняя все остальное.
Он урод, и всегда будет таким. Ничего не изменится.
― Иди сюда! ― Хоук уже убежала вперед и звала его к каким-то девушкам.
Они расположились под деревьями, и, судя по всему, рисовали вид из парка на залив. Одна из них ходила вокруг холста, закрепленного на чём-то, напоминающем стоящий на треноге ящик.
Другая только устанавливала возле себя похожую конструкцию.
Мариан что-то сказала, и девушка, кивая головой, передала ей деревянную палитру с красками.
― Вот! ― торжественно заявила Мариан, отойдя от художницы.
― Что – вот? ― недоуменно переспросил парень.
― Ты снимаешь шапку и толстовку. А взамен можешь что-нибудь нарисовать мне на лице!
― Нарисовать??
― Что угодно! ― Хоук засмеялась.
Фенрис посмотрел на краски, причудливо смешанные на дощечке. Хоук улыбалась так, словно в том, что она предложила, не было ничегошеньки странного.
― Ты думаешь, людям не все равно, как ты выглядишь, Фенрис? ― улыбаясь, спросила она. И не давая ему шанса на ответ, продолжила. ― Да, ты прав. Людям не все равно, ведь даже искусство только тем и занимается, что показывает, как мы выглядим. Отовсюду! С экранов телевизора, со страниц журналов или книг, с картин художников или с чьих-то сплетен и россказней. ― Она сделала небольшую паузу, а затем вдруг осторожно взяла его за руку. ― Дай сюда палец, ― с этими словами Хоук ткнула наугад и обмакнула его в красную краску. ― А теперь нарисуй у меня на лице что-нибудь.
Парень находился в таком замешательстве, что не сразу поспел за ходом её мысли.
Мариан терпеливо ждала. Фенрис закусил губу, а затем сосредоточенно провел жирную полосу у неё прямо на переносице. Хоук протянула ему салфетку и забрала палитру из рук. Затем с абсолютно невозмутимым видом побежала обратно к девушкам.
Фенрис молча наблюдал.
Она что-то говорила, показывала себе на нос и смеялась. Девушки выглядели озадаченными и совершенно сбитыми с толку. К одной из них подбежал маленький мальчик. Увидев Хоук, он тоже начал показывать на неё пальцем, с непонимающим видом дергая женщину за рукав.
Мариан размазала полосу на переносице двумя пальцами, продолжая при этом что-то рассказывать.
И вдруг произошло неожиданное. Маленький мальчик звонко рассмеялся. Вместе с ним заулыбались и женщины.
Хоук вытерла руки, помахала ребенку рукой и бегом вернулась к Фенрису.
― Я знаю вопрос, который вертится у тебя на языке, ― тут же заговорила она.
― Не знаешь, ― Фенрис вдруг улыбнулся и опустил взгляд.
― Правда что ли? ― Хоук почесала в затылке и достала из сумочки зеркальце.
― И это вовсе не вопрос, ― продолжил парень.
― Ну-ка давай, удиви меня, ― Мариан посмотрела на себя в отражение и показала язык.
― Ты странная, Хоук.
― Да ладно? ― она улыбнулась ему и скорчила рожицу. ― Раздевайся. Будем странными вместе.
Фенрис скептически приподнял бровь, явно сомневаясь в том, что последует её совету.
Но рука потянулась к молнии и обнаружила, что… Толстовка уже была расстегнутой.
Он и сам не заметил, когда успел сделать это.
Мариан кивнула и, смеясь, сдернула с него шапку.
― Ты очаровательный, ― буркнула она, и Фенрис впервые заметил, что девушка покраснела.
Комментарий к Глава 16
https://soundcloud.com/maxencecyrin/where-is-my-mind-the-pixies
========== Глава 17 ==========
Звон разбившихся хрустальных бокалов, ветер, ворвавшийся в помещение через распахнутую настежь дверь. Чьи-то крики, топот мужских ног.
Хоук стояла посреди большой залы. Одна.
Ей не верилось в то, что произошло прямо у неё на глазах.
― Если ты не пойдешь за ним, то это закончится сегодня.
Внутренний голос, доселе молчавший под страхом произошедшего, вдруг неистово закричал. Мариан вздрогнула, выходя из оцепенения. По телу стайками пробежались мурашки.
― Бог ты мой, вызовите полицию, эти двое сейчас точно поубивают друг друга!!!
Женский визг и крик донесся из внутреннего дворика отеля, за ним последовали крепкие мужские ругательства и звуки возни.
Когда это началось? Что она сделала не так?
Мариан опустилась на корточки и обхватила себя руками. Страх не давал шевельнуться.
Хоук довелось встречать множество разных людей. В силу избранной профессии и личностных качеств, её жизнь, так или иначе, была тесно связана с общением.
Вокруг всегда находились друзья, знакомые, коллеги по работе и партнеры.
Она легко заводила беседу, и чтобы понять, что за человек перед ней, порой, было достаточно одного мгновения. По манерам, внешности, мелким привычкам, за которые тут же цеплялся взгляд – Хоук знала практически все, что ей нужно уже с первой минуты.
Возможно, Фенрис зацепил её любопытство именно поэтому? Недомолвками и этими странными, пробирающими до мозга костей взглядами, своим внешним видом, наконец. Парень не поддавался какому-то конкретному описанию, и это захлестывало, требовало увлечься, разузнать, увидеть. Истинный облик этого человека прятался так глубоко внутри, что Мариан казалось, она никогда не сможет разгадать, какой же он на самом деле.
Они могли разговаривать часами, гуляя по городу или по ночам, используя веб-камеру и простенькие клиенты-связи.
Но каждый раз, за исходом этого времени, Хоук словно выныривала из моря. Ей чудилось, что она знает. Оставаясь наедине сама с собой, Мариан слышала учащенное сердцебиение, тревожное и нервное. Подсознание шептало, но девушка отмахивалась от этих слов, словно от каких-нибудь назойливых насекомых.
― Он что-то скрывает, Хоук. Ему нельзя доверять. ― Андерс скомкал салфетку, затем раскатал её на ладони, как шарик и принялся теребить между пальцами.
Это невероятно раздражало.
Люди, не знающие, куда деть свои руки, славились неуверенностью. Художнику было, чего бояться, ведь он еле уговорил Мариан разделить с ним ланч после очередной бесполезной попытки.
На этот раз он пришел к ней на работу. Отказываться на глазах у коллег было бы слишком грубо, некоторые из девушек узнали иллюстратора, он был известен и не только в издательском бизнесе, но и далеко за его пределами.
Хоук наблюдала за комком из салфетки и думала, что сейчас ей бы до чёртиков хотелось засунуть ему это прямо в рот. Чтобы он прекратил говорить о Фенрисе, строить свои отвратительные догадки и убеждать её в опасности, якобы, исходящей от этого человека.