Дикий, первобытный страх сжал горло и сковал все тело. Она поняла, кого встретила.
Джеймс Джонс. Данариус.
― Отвечай, когда с тобой разговаривают!
Уверенность, с которой он изрыгал слова, заставляла вжиматься в землю. Хотелось слиться с травой, исчезнуть сию же минуту, лишь бы не слышать этого жуткого тембра.
― Загнанных лошадей пристреливают, мой мальчик! Если ты не в состоянии исполнить приказ, я исполню его сам! Рано или поздно, так или иначе…
― Не смей её трогать, ― слова Фенриса едва различались в шуме дождя.
― Как это возможно?! ― в возгласе Данариуса прозвучало искреннее удивление. ― Ты весь горишь, налкон выжигает органы, портит кровь, уничтожает твои лейкоциты. На пораженных участках кожных покровов появляются синюшные пятна!
Хоук увидела их на теле Фенриса.
― Через полтора часа твое тело не сможет сопротивляться, нарушится координация движений, снизятся рефлекторные реакции! Кроветворная и кровеносная системы разрушены, снижен иммунитет, ты обречен умереть! ― кричал Данариус. ― Убей её сейчас и получишь спасение! Она виновата в том, что случилось!! ОНА ВИНОВАТА В СМЕРТИ ТВОЕЙ МАТЕРИ!
Фенрис вздрогнул и оглянулся на Мариан.
Девушка попыталась подняться, но боль в ноге распространилась на всю левую часть тела.
― Что ты хочешь услышать от нее?! Все закончится здесь! Сейчас или я пристрелю её у тебя на глазах!
Услышав последние слова, Фенрис бросился на Данариуса. Мужчина не ожидал подобной реакции, и запоздало достал из кармана пистолет. Раздался выстрел, Хоук пронзительно закричала.
Она увидела на спине парня красное пятно. Оно стремительно расползалось в стороны, увеличиваясь в размерах.
― Что, можешь устоять даже под выстрелом? ― вопил Данариус, ― возомнил себя супергероем? Как тебе такой поворот событий, герой? ― он выстрелил еще раз, пуля прошла в бок.
Фенрис упал на колени.
Мариан поползла к нему. Она перестала чувствовать собственную боль, перестала что-либо слышать. Перед глазами была только ссутуленная спина и кровь. Проклятая вездесущая кровь…
― И ты ползешь, может мне застрелить вас обоих и покончить с этой мелодрамой?
Хоук почти дотянулась до Фенриса, но холодное дуло пистолета уперлось ей в лоб.
― Это закончится здесь! ― торжественно заключил Данариус.
Мариан показалось, что она слышит звук спускающегося курка.
========== Глава 36 ==========
Дождь хлестал не переставая.
Но так было даже лучше. Он охлаждал воспаленную кожу, превращая агонию, в которой находился Фенрис в какой-то сюрреалистичный спектакль. Краски окружающего мира смазывались, под действием налкона весь мир казался вымышленным, все будто происходило не на самом деле.
Но он слышал звуки выстрелов, они прозвучали громко и отчетливо, они были реальны!
Тело болело, организм боролся из последних сил, даже не отдавая отчета о собственных повреждениях. Удивительным образом прояснился рассудок. Все вместе: Мариан, жуткий ливень и боль, наконец, достигли конечной точки, за которой ждала пустота.
До нее было совсем немного.
Фенрис почувствовал, как его что-то ужалило. Воспаленный мозг отправил два слабых сигнала, пули прошли: одна в грудь, другая в нижнюю часть живота, навылет.
Декорации сменились.
Он стоял на коленях и истекал кровью, упираясь ладонями в мокрую, мягкую землю.
Нельзя падать, не сейчас, ублюдок еще жив. Я нужен Хоук!
Фенрис поднял голову, перед глазами все плыло, Данариус шел к нему навстречу.
Он окончательно обезумел, губы искривились в жуткой улыбке, лицо подрагивало, сведенное судорогой.
Мужчина вытянул вперед руку с пистолетом.
― И ты ползешь, может мне застрелить вас обоих и покончить с этой мелодрамой? ― кричал он.
Не хватало воздуха, обжигало легкие, парень задыхался. Он слышал кряхтение Хоук позади, хотел остановить её, но не мог!
Данариус поравнялся с ним, остановился.
― Это закончится здесь! ― торжественно заключил он и взвел курок.
Мне нужно совсем немного. Еще немного этой чертовой силы, и я умру. ДАЙ МНЕ ЭТУ ГРЕБАНУЮ СИЛУ И МОЖЕШЬ ЗАБИРАТЬ МЕНЯ ЦЕЛИКОМ!
Кто-то выстрелил.
Фенрис закричал, превозмогая боль, рывком поднялся на ноги. В ушах звенело.
Хоук лежала на земле позади, Данариус все также держал пистолет возле ее лба.
Он рванулся, повалил его на траву и придавил телом, сжав руки на горле.
Вся ненависть, что в него вдалбливали долгие годы, вдруг вылилась в силу одного единственного броска.
Лишь бы Хоук осталась в живых, она не заслужила такого ужаса. Она не виновата…
― СТОЯТЬ! НИ С МЕСТА! ЭТО ПОЛИЦИЯ! РУКИ ЗА ГОЛОВУ! НОГИ НА ШИРИНУ ПЛЕЧ!
Во мраке ночи, посреди ливня и шквалистого ветра это прозвучало так нелепо и отстраненно, словно событие из какой-то параллельной реальности.
Парень откатился от Данариуса в сторону, тот был уже без сознания. Силы стремительно покидали тело, Фенрис понимал, что продержится немногим дольше этого ублюдка.
Но полицейская сирена действительно выла где-то поблизости, а на стенах и окнах особняка вдруг заплясали красно-синие блики мигалок. Послышался топот сапог, шипение рации, чей-то зычный мужской голос отдавал приказы…
Откуда они узнали? Руки за голову? Ноги… на ширину плеч?
Да здесь же никто не встанет…
В суматохе оцепили здание, Фенрис приподнялся на локтях, перевернулся и пополз к Хоук: она лежала на земле, свернувшись калачиком, подтянув колени к груди, такая беззащитная и … живая…
Он успел, Данариус не сумел выстрелить. Это был кто-то другой. Он успел!
Непосильная тяжесть, наконец, свалилась с плеч, охватила неистовая благодарность, от осознания того, что Мариан шла за ним, верила и надеялась. Она была права, утверждая, что Фенрис не причинит ей вреда. Он просто не смог бы.
Почувствовав его прикосновение, Хоук вздрогнула и убрала руки от лица.
― Все хорошо, Мариан, ― прошептал он и закашлялся. ― Все теперь будет хорошо…
― Где мы… Что за шум?
― Полиция…
― Изабелла, ― прохрипела девушка, вцепившись в Фенриса.
― У тебя хорошие друзья, ― парень лег на траву рядом. ― С ними ты будешь в безопасности.
Глаза Хоук расширились, она словно очнулась ото сна.
― Он стрелял! Ты ранен!
― Хоук, ― парень коснулся её щеки. ― Тш-ш-ш.
― Нет-нет-нет! ― Мариан перевернулась на бок и оказалась над ним. ― Господи, ты же истекаешь кровью! ― она подняла голову и в отчаянии закричала. ― МЫ ЗДЕСЬ! КТО-НИБУДЬ! ПОМОГИТЕ! МЫ ЗДЕЕЕСЬ!
Фенрис едва видел её.
Он так хотел запомнить Хоук, а теперь, из-за дождя, не мог разглядеть ни капли. Едва нашарил её ладонь, почувствовав тепло, успокоился и затих.