Да, это был он. Обнаружив фашистский танк, замаскированный в крайней избе, комвзвода и ударил два раза подряд бронебойным по вражеской машине, потом послал вдобавок два осколочных. Танк моментально вспыхнул. Теперь гитлеровцы не могли ни стрелять, ни выскочить из танка. На него рухнуло перекрытие деревянного дома, которое запылало вместе с танком…
Все это наблюдал в перископ старший лейтенант Пятикоп.
— Молодец, Вася! Жми вперед! Встретимся около школы! — передал он по рации.
Ежаков, как и другие командиры машин, продолжал уничтожать одну огневую точку за другой. До населенного пункта оставалось не более трехсот метров, как почти одновременно два удара потрясли танк — заглох мотор, заклинило башню, запахло гарью.
— Горим! — крикнул башенный стрелок Омельченко.
— Ни с места! — приказал Ежаков, чтобы не допустить опрометчивого выхода экипажа наружу. Но убедившись, что орудие наводить на цель нельзя, так как вражеский снаряд напал в ствол орудия и повредил спаренный пулемет, скомандовал:
— Радисту прикрывать огнем пулемета, а остальным выйти из танка и гасить огонь!
Под разрывы мин и свист пуль накинули на мотор лежавший на борту разорванный и исполосованный осколками брезент, затем закидали двигатель снегом. Огонь погас. Оказалось, что пробит левый борт, выведены из строя наружные баки и незначительно поврежден мотор.
Во время спасения танка осколком мины ранило радиста-пулеметчика Слепенка. Только начали перевязку, как перед танкистами вырос «скопинский комсомолец». Так любовно прозвали безгранично смелого санинструктора Ивана Тихоновича Курганова, уроженца села Князево Скопинского района Рязанской области. Ему в ту пору шел двадцать девятый год, но он не желал расставаться с комсомолом.
— Разрешите, помогу, — широко улыбнувшись, спокойно произнес он.
Несмотря на сложную обстановку, Ежаков начал приводить в боеготовность свою машину. Поодаль стояли два наших легких танка, которые были повреждены. Его волновало: где же Пятикоп?
В это время на западной окраине Кайваксы показалась наша тридцатьчетверка. Это был танк Пятикопа. Ворвавшись в деревню и оказавшись один во вражеском стане, он действовал дерзко и смело. Маневрируя между домами, чтобы не подставить борт, огнем из пушки и пулеметов крушил метавшихся в панике по снежной улице фашистов. Вот он в упор ударил из пушки по сараю и тот вспыхнул с находящимся в нем орудием.
Ежаков дважды пытался вступить в связь с Пятикопом, но тот молчал. «Ему сейчас не до меня. Не теряя времени, надо ехать к нему на помощь, хотя бы поработать гусеницами», — решил он.
Но подошедшие замкомполка майор Кузьменко с комиссаром полка старшим политруком Тарасовым остановили его и приказали отъехать в укрытие, чтобы, окончательно не разбить машину.
— Воевать на подбитой машине с неисправным вооружением и плохо работающим мотором — значит обрести себя на верную гибель, — сказал майор Кузьменко.
В это время Михаил Пятикоп огнем и гусеницами продолжал крушить гитлеровцев. Против столь дерзкого танка остервеневшие фашисты повернули несколько противотанковых орудий. От попаданий снарядов и, пулеметных очередей в башне стоял грохот, искрило в глазах. Однако отважный танкист продолжал стрелять. Вот танк сильно тряхнуло, он вспыхнул и, проехав несколько метров, остановился. Механик-водитель, башенный стрелок и радист-пулеметчик погибли. Пятикоп пытался погасить пламя, однако ничего не выходило. Он сел на место механика — мотор не заводился.
Фашистам хотелось захватить советского танкиста живым. Окружив танк, они стали горланить: «Рус, ставайс!» Заскрипел люк башни. Крикнув: «Желающих сдаться нема!», Пятикоп громко запел «Интернационал», одновременно начал бросать в разные стороны гранаты.
Вражеские солдаты истошно загалдели. С десяток из них намертво растянулись на снегу. Пятикоп, воспользовавшись замешательством гитлеровцев, выскочил из горящей машины и с пистолетом в руках залег около гусениц. Фашисты вновь стали приближаться к танку, но их встречал меткий огонь отважного танкиста. Кончились патроны. Теперь Михаил Евгеньевич один вступил в рукопашный бой против 22 вражеских солдат. В этой неравной схватке он пал смертью героя.
Однако атака продолжалась. Танки роты старшего лейтенанта К. Ласмана вместе с мотострелками выбили гитлеровцев из Кайваксы и к исходу дни ворвались в Березовик.
Гитлеровские захватчики в этом бою потеряли убитыми более 120 солдат и офицеров, 6 орудий, минометную батарею, около двух десятков пулеметов. Был подорван склад с боеприпасами, сожжены 4 автомашины и бензовоз. Мужественно дрались танкисты Коверин, Колесник, Семенов, Высоких, Малиновский, Романовский и другие.