При назначении на столь ответственную должность он оговорил за собой право свободного подбора кадров и из группы переданных ему со строительства шахты № 71—72 проходчиков отобрал только тех, кого лично знал, или о ком ему приходилось слышать хорошие отзывы. Такими оказались Семен Солин, Василий Нога, Костя Сочивко, Федор Ермоленко, Михаил Семенов, Николай Богданов и другие, а также молодые проходчики Адам Ситнер, Андрей Фриц, Яков Тнс-еен, Пфейф Андрей, Андрей Герцен и др. В числе других молодых рабочих от 17 до 19 лет был и я.
Для руководства проходческими бригадами Гриисв «не забыл» и таких прославленных асов своего дела, как Ефим Гладких, Михаил Тарараев, Влас Пирогов.
О том, что Гринев лично подбирал людей, мы узнали от него только на завершающем этапе восстановительных работ. А на первом нашем собрании Михаил Гаврилович высказался предельно кратко: «Нас ожидает трудная и опасная работа. Поэтому прошу всех быть в шахте дисциплинированными, очень внимательными».
Всю зиму 1944—1945 годов в горевшую шахту № 66 закачивали воду из реки Большая Гремячая, пока не заполнили все выработки. Нам теперь предстояло откачивать воду и восстанавливать главный ствол и околоствольные горные выработки.
В период нашей работы единственным производственным помещением на поверхности, которое постоянно обогревалось, было здание подъемной машины. Сюда мы заходили перед сменой, чтобы получить наряд, погреться. Здесь собирались и после смены, чтобы всем, вместе «и опять по шпалам» отправиться домой.
Получилось так, что на восстановление шахты были направлены только проходчики, поверхностных откатчиков и сигналистов у нас не было. Поэтому ежедневно поочередно 2—3 человека оставались на поверхности, чтобы откатывать на отвал породу, заготавливать, подносить и спускать в шахту крепежный материал, выполнять другие вспомогательные работы.
Работая на поверхности, мы с интересом наблюдали за действиями машинистов подъемной машины. И вот однажды в нашу смену заболел и ушел домой машинист. Телефонной связи не было, вызвать другого машиниста, послав кого-нибудь за ним, — значит, потерять много времени. А для выполнения сменного наряда нам нужно было выдать на-гора пару скипов породы и спустить лес для крепления. Тогда я сказал горному мастеру, что могу взяться за управление подъемной машиной, но при условии, что во время подъема и спуска скипа в забое никого не будет. Все согласились, и я впервые сел за рычаги этой машины. Простоя не было, и наша смена успешно выполнила задание.
Обо всем этом на следующий день горный мастер Петр Урванцев сообщил начальнику горных работ Михаилу Гавриловичу Гриневу и механику Павлу Васильевичу Нотченко. Впоследствии, как только не хватало машинистов, мне все чаще стали доверять управление подъемной машиной.
Забегая несколько вперед, скажу, что с легкой руки механика П. В. Нотченко в дальнейшем на строительстве шахт №№ 71—72 и 73—74 и другие механики — В. Коржавин, Т. Савчук, А. Вебер стали привлекать меня к обслуживанию тех или иных механизмов. В то время с одной работы на другую переводили без письменных приказов, и мы привыкли беспрекословно подчиняться любому устному распоряжению руководителей. Удостоверений на право обслуживания механизмов тогда никто не требовал. Мне, например, довелось поработать и машинистом подъем», и машистом шахтных Насосов (камеронщиком), и машинистом компрессора. А в копие 1946 года по настоянию механиков меня перевели на постоянную работу в электромеханическую службу УНШ, и на этом моя проходческая карьера закончилась. Но это случилось
уже много позже, а пока я продолжал работать проходчиком.
Во время восстановления шахты № 66 мы часто оказывались и работали в очень опасных условиях. Вывалы и обрушения над штреками достигали порой десяти и более метров. От пожаров песчаник в кровле сильно потрескался н обрушивался большими глыбами, нередко совершенно неожиданно. И когда мы выкладывали костры над креплением, то работали почти молча, без лишних слов — так велико было нервное напряжение. Не раз убеждались, что преходить новые выработки намного легче, чем восстанавливать старые.
После пожара вода в шахте № 66 стала очень кислотной. Например, капая в одну точку, вода за один месяц пробивала в шахте рельс. Откачанная вода стекала в реку Большая Гремячая, отравляя в ней все живое.
Новый, 1945 год принес советскому пароду и всем народам государств антигитлеровской коалиции реальные надежды на скорый и окончательный разгром фашистской Германии.
Мы каждый день, затаив дыхание, внимательно слушали очередные сводки Совинформбюро.