Глядя на них, и мужчины старались одеться чище и аккуратнее. Так, получаемые белые брезентовые костюмы (такого цвета их поступало в УНШ в 1944 году большинство) молодые шахтеры старались сохранить чистыми как можно дольше и ходили в них в кино и на свидания. Такая одежда никого не стесняла. Даже наоборот, мы гордились ею.
К концу лета 1944 года открылся новый клуб (в последнее время он назывался клуб шахты «Восточная»). Для всех шахтостроителей это было знаменательное и радостное событие. В клубе стали регулярно показывать разнообразные кинофильмы, чаще стала выступать с концертами наша художественная самодеятельность, почти еженедельно под духовой оркестр или баян устраивались танцы.
И все же это были трудные военные годы. Облегчения наступали очень и очень медленно, малыми долями. Потому мы всегда были искренне рады любым, даже незначительным улучшениям в нашей жизни.
После сдачи в эксплуатацию шахты № 68 строительство шахты № 69 стало вестись более ускоренными темпами. На пусковой стройке значительно увеличилось количество поверхностных и проходческих бригад, резко возросло число новых .проходческих забоев.
В те годы не было еще сквозных и комплексных бригад. В каждой смене в забое работала самостоятельная бригада. Это в настоящее время на проходку коренного или промежуточного штрека выходит в смену всего три-четыре человека, на помощь проходчикам пришли комбайны, погрузочные машины, конвейеры, скреперные лебедки, вентиляторы местного проветривания и другая горная техника.
Всего этого в годы войны не было. В коренных штреках не было погрузочных машин и электровозной откатки. Мы вручную грузили вагоны, сами откатывали их к стволу, гнали себе порожняк, доставляли от ствола крепежный лес. При возможности использовали для этого порожняк, по рельсовый путь подолгу бывал занят, н поэтому чаще всего мы доставляли лес на своих плечах, ошкуривали его уже в забое.
. При проходке промежуточных штреков уголь из забоя возили в вагонетках с опрокидывающимся в обе стороны кузовом. Емкость его была приблизительно 0,25 кубометра. Вместо рельсов настилали деревянные бруски.
В этих условиях приходилось затрачивать очень много времени и сил на вывозку угля из забоя. И все же меньше, чем во время строительства первых гремячинских шахт, когда вентиляционные и некоторые промежуточные штреки мы проходили «на тачке».
Высокий трудовой энтузиазм, который охватил нас, шахтостроителей, во время строительства шахты № 68 всецело сохранился и на строительстве шахты № 69. Мало сказать, к примеру, что все проходческие бригады сменяли друг друга только в забое. Часто проходчики приходили на рабочее место значительно раньше положенного времени, а бригада, находившаяся на смене, никак не соглашалась уходить из забоя преждевременно. Всем хотелось поработать дополнительное время, чтобы сделать как можно больше для победы.
Ежесменный строгий замер объема выполненной работы позволял оперативно и своевременно оценить и огласить трудовые успехи каждой бригады.
На строившейся шахте № 69 я работал на проходке коренного и промежуточного штреков южного крыла. На нашем участке в ноябре 1944 года комсорг УНШ П. Старжинский высокопроизводительно отработал одну смену, о чем он и написал в своей книге «Рожденный в грозу». Тут же автор коротко рассказал и о пожаре на шахте № 66. Вот как это было...
5 декабря 1944 года я работал во вторую смену (с 16 до 24 часов). Часа через три после начала смены поступила команда: «Срочно всем шахтерам выехать на-гора».
На поверхности нам выдали инструмент: кому — лопату, кому — кайло, кому — ломик, и начальник горных работ Титаренко без объяснений повел нас темным вечером за собой. Отряд в 60—70 человек шел молча, не зная, куда его ведут. От шахты № 69 мы шли сначала вдоль высоковольтной линии до центральной подстанции (сейчас подстанция № 2 на пересечении улиц Ленина и Комсомольской).
Эта дорога всем нам была хорошо знакома, так как по ней мы ежедневно ходили на работу и с работы. От подстанции Титаренко повел нас по железной дороге в сторону шахты № 63. Когда прошли ее и стали приближаться к шахте № 64, то увидели па темном небе слабое зарево. Оно то появилось, то исчезало. В колонне пошел разговор, что мы идем на пожар: горит шахта.
И вот, поравнявшись с шахтой № 65, все увидели печальное зрелище: горела шахта № 66. Из нее вырывался столб огня выше шахтного копра. Потом по непонятной причине вентиляционная струя в шахте меняла направление и огонь исчезал. По пути мы несколько раз наблюдали огненные столбы.