Эх! Видел бы его кто. Лежит тут и воздыхает! Ведет себя как какой-нибудь олень по весне. Пора быть волком. Хм… И что же делать? Может утащить ее в лес, как какую-нибудь козу? А что… Практика по утаскиванию коз у него имеется, а Агата наверное не тяжелее какой-нибудь молодой аппетитной овечки.
Перевернувшись на спину, взглянув в просматривавшуюся сквозь зеленые ветви луну, волк задумался. Почему-то сравнение с молодой козочкой ему не понравилось. Она волчица, его волчица, которую он просто утащит к себе в логово. Пожалуй, поначалу девушка на него обидится, однако уж он ей принесет ягод и цветов, куропаток и оленей, и потом она простит его. Они будут жить как волки. Да! Решено. Так он и сделает. Он волк в конце концов, а волки всегда настигают свою добычу.
Обдумывая детали своего грандиозного плана, хищник развалился на том самом месте, где они обычно встречались с Агатой. Волк стал медленно проваливаться в небытие, когда его уха настиг какой-то шорох. Это была не сова, и не какая-нибудь мышь. Не птица, и не зверь, обитавшей в лесу. Звук был чужим, да еще и с противным призвуком металла.
Сверкнув желтыми глазами, Волк внимательно вслушался в ту сторону откуда раздавался шорох. Это были не северные болота, и не дом старой карги, проживавшей на опушке леса. Нет, этот шум раздавался откуда-то со стороны деревни, где лес редел из-за усердия дровосеков, а значило это одно – в лесу были незваные гости.
До омерзение наглые, к тому же.
- М-м-м…
- Заткнись. Замолчи я тебе сказал! – Вильгельм замахнулся на возмущавшуюся сквозь кляп Агату, и, зажмурившись, девушка стихла на секунду.
- Вильгельм, – Вольф подошел к связанной девчонке. Красную шапочку усадили на какой-то пень, словно подношение лесу на жертвенный алтарь. – Займись капканами и не забудь потроха. Запах крови должен сбить его с толку.
- Да не брыкайся!
- Ты меня слышал?
- Да, Херр Вольф. – мальчишка не сразу подчинился приказу и, не разглядев во тьме коряги, споткнулся и шумно упал.
Старый охотник бездушно посмотрел на Вильгельма. Впредь бы он высказал сопляку все за такую оплошность на ночной засаде, однако такая шумиха была теперь ему на руку. Его цель была выманить одного “помощника”, которого он сегодня встретил по утру.
- М-м-м-м… – изо рта девчонки вытащили кляп. Не надолго. – Отпустите меня. Мама… Мне нужно домой. Отец. Ему нужна помощь.
- Не волнуйся. Твое возвращение домой зависит от тебя самой. – в свете луны большие карие глаза недоуменно сверкнули. – Мне нужен лишь определенный волк. – вновь раздалось мычание. – Ты знаешь какой... Не глупи, и сиди тихо. Как придет мальчишка, «помогающий твоей бабушке», ты будешь не нужна. – серые глаза старика бездушно посмотрели на смотревшую волком Агату. Сейчас при свете тусклой луны, она как никогда напоминала ему Энхен в молодости, и хоть что-то шевельнулось в воспоминаниях старика, Вольф подавил это в себе. – Твой друг, полагаю, уже знает, что мы зде….
- А-а-а… – раздался крик мальчишки, и повернувшийся в сторону старик приготовился к встрече со своим врагом. Через секунду Вильгельм пронесся мимо, убегая от того места, где ему привиделись желтые голодные глаза, но более Вольфу он был не нужен.
В оставшейся позади темноте раздались многочисленные щелчки – то с лязгом защелкивались тугие челюсти капканов. До уха старика донеслось чье-то рычание и жалобное скуление, а Агата в ужасе посмотрела в темноту. Вольф взял в руки ружье и направился на шум. Пойманный в капкан лежал хищник, рычавший и извивавшийся от жуткой боли. Тот самый хищник.
Большой, серый и лохматый. Гораздо больше, чем обычные волки. Гораздо сильнее чем обычные волки, хотя, видимо, мозгов у этих псовых не больше, чем у обычной собаки. Не важно. Сейчас, глядя прямо ему в глаза, перед ним лежал хозяин леса, которого убьет он – Вольф.
Сколько же времени он потратил на то, чтобы однажды найти этих перевертышей – великих обманщиков леса. На его веку остался последний, который тогда уцелел из помета. Но теперь все кончится! Мужчина поднял ружье. Луна уныло смотрела на происходящее, и хоть кругом царила тьма, старик просто чувствовал – куда ему нужно стрелять.
- М-м-м-м! – девчонка внезапно прокричала, отчего старика позволил себе слишком многое – отвлекся от своего врага. Лежавший хищник вскочил с земли, как ни в чем ни бывало, и вцепившись в толстую шубу охотника, сделанную из хвостов своих сородичей, заставил того отбросить ружье в сторону. Вновь раздался лязг капканов.
То что произошло днем вновь повторилось. Волк и человек сцепились в своей вечной схватке, однако теперь хищнику помогала сама ночь и молодая горячая кровь, что не стерпела подобного кощунства над своей самкой. Вольфа прижало к дереву. Раздался сдавленный хрип старика, и, оттолкнув его в сторону, Волк кинулся к связанной Агате. Перевалив девчонку через плечо, хозяин леса забрал свое, оставив разозлившегося охотника позади.
В темноте, в капканах, пусть тот рискнет искать свое ружье! А пока, она с ним, значит в безопасности.
Волк скрылся, оставив человека позади. Но охотник и не торопился. Не спеша поднявшись с земли, тот разжал сухой кулак, в котором осталась шерсть самоуверенного хищника. Вольф еще слышал как раздаются шорохи убегавших голубков, с которыми он еще встретится. И вдыхая запах хозяина леса, охотник был в этом уверен. Волк бросил вызов охотнику, не оценив по достоинству всего опыта, накопленного годами. Что ж....Он еще об этом пожалеет.
Старик уверенно выпрямился, понимая, что завтра его ждет охота одиночки. И он в нетерпении ждал восхода солнца, зная, что завтра его пули настигнут заветной цели. Да и стоило показать самоуверенному сопляку, почему некогда Йоган стал “Вольфом”.
====== Спасение, похищение, опять спасение или общие желания ======
Да. Она оказалась не тяжелее молодой коз… волчицы, и даже брыкалась так словно ее в действительности похитили под покровом ночи, утащив из теплого и уютного хлева.
Похищение у похитителей во имя спасения. Хорошо это? Плохо? Не важно. Какие-либо угрызения совести по этому поводу Волка совершенно не мучили. Не смущало его и то, что нынешняя добыча вырывается из его рук на какую-то непонятную ему свободу, визжа и крича настолько громко, насколько позволял так и не высунутый изо рта кляп. Порой Агата даже рычала ( ну совсем как настоящая волчица), заставляя сердце страшного хищника трепетаться все чаще и чаще.
Столько причин для подобной радости! Как обычно он обвел вкруг пальца этих людишек. Как обычно он уходит от смертельной опасности живым, да еще и с таким подарком судьбы. Еще чуть-чуть и он сделает то, что должен был сделать еще при самой их первой встрече – забрать ее с собой, чтобы охранять как самое дорогое сокровище. Спасенная девушка поначалу даже не сопротивлялась и воспринимала действия Волка лишь с благодарностью, ожидая, когда все пережитые невзгоды окажутся позади и ее спаситель остановится. Хоть сердце Красной шапочки было радо столь нечаянной и негаданной встрече, на душе у девушки было не спокойно.
Возможно именно сейчас безутешная мать обнаружила пропажу дочери. Возможно именно сейчас отец, застрявший между жизнью и смертью, нуждался в помощи. Возможно именно сейчас Вильгельм вновь поносил ее имя, говоря, что она ведьма, разговаривающая с волками, рассказывая жителям деревни, как ей удалось выбраться из плена старика Вольфа. Да. Агате нужно было вернуться домой как можно скорее, и из-за этого навязчивого желания мысли девушки пребывали отнюдь не с Волком.
Не зная об этих переживаниях, хозяин леса и не думал прекращать уверенного движения вперед, все больше перевоплощаясь из спасителя в похитителя. Вот тогда, почувствовав его уверенное стремление в самую глубь непроглядной чащи, Красная шапочка и начала брыкаться и лягаться, требуя себе хотя бы свободы. Веревки больно сдавливали руки – чувствовалась натруженная опытом рука старика Вольфа. Кляп во рту мешал дышать, а постоянная тряска лишь усугубляла состояние девушки так, что на каком-то моменте, то ли от навалившихся на нее впечатлений прошедшего дня, то ли от этого безумного бессилия что-либо сделать, Агата стихла, потеряв сознание на руках у счастливого Волка.