- Что? – проговорил сонный хищник.
- Ты смешной. – Волк сверкнул своими желтыми глазами, не понимая, что в страшном хозяине леса такого смешного, и насколько это хорошо или плохо, когда все его подозрения в миг улетучились. – Я… тебя люблю.
- Сомневаюсь. – наигранно нахмурился юноша, прижимая ценный кулечек одеяла к себе покрепче, а девушке ничего не оставалось как подтвердить свои слова недолгим поцелуем.
- А теперь?
- Хм…
- Волк. – хищник вновь проваливался в ощущение отчаянного счастья, когда Агата, прижавшись к его груди, потеревшись носом о его щеку, задала, пожалуй, самый желанный им вопрос. – Чего ты хочешь?
- М? М-м-много маленьких волчат… Р-р-р-р – зарычал довольный хищник. Его век волка-одиночки явно окончен, решил он, а поэтому не сразу обратил внимание на ошарашенную его ответом девушку.
- Ам… Я имела в виду завтрак. – Волк покраснел, прикусив себе язык. Красная шапочка выбралась из одеяла и, миновав объятия молодого человека, отправилась на кухню. Пока кто-то не принялся за увеличение численности их стаи, она спешила позаботиться о насущном. – Идем. А то ты смотришь на меня как господин Хюберт.
- Что?!
- Хм-хм-хм.
Итак. Вот он! Первый завтрак в волчьей стае. У старой карги (Кхм, бабушки, как теперь ее стоило называть) оказались некоторые запасы, что пришлись хозяину леса по вкусу. Это легко объяснить – готовила Агата, а в ее руках все становилось необыкновенным. Хищник сначала пытался ей помочь, боясь отдалится от Красной шапочки на расстояние вытянутой руки… или лапы. Он постоянно вертелся вокруг нее, разглядывая предметы людского быта, и когда из его рук едва не выпал глиняный горшочек, который тот осматривал с видом знатока, девушка усадила гостя на резной стул, напомнив о недавней истории с завариванием чая. Кажется, хозяин леса что-то проворчал, но в следующую секунду вновь принялся за свое любимое дело – наблюдать за Агатой.
А в лесу наступало утро – утро полное надежд и тепла. Солнце, видевшее улыбку, слетевшую с алых губ темноокой красавицы, стремилось рассказать об этом всему лесу. Узнавшие об этом цветы, раскрывали свои лепестки от удивления, а маленькие птички радостно щебетали, разглагольствуя о том, что такой исход событий был предрешенным. Воронье лишь вторило им в ответ, смеясь над грозным Волком, что не выдержал чар девушки в Красной шапочке, но черные птицы быстро смолкали – такой смех мог дорогого стоить. Все ликовало. Сам лес радовался этой нечаянной радости, преображаясь из мрачного и таинственного в просторный и светлый, но они этого не видели.
Глядя друг другу в глаза, они беседовали о всяких глупостях, о которых могли говорить лишь друг с другом, и если кто-то отвлекался от этого тихого разговора, то начиналась веселая игра, заканчивавшаяся ее смехом или его ревнивым ворчанием, ее возмущением или его довольным урчанием. Их новая жизнь началась и текла столь тихо и спокойно… ровно до тех пор, пока, словно гром среди ясного неба, над лесом не пронесся волчий вой.
Веселые разговоры в миг прекратились, и даже лесные птички приглушили свое озорное чириканье. Агата по привычке съежилась, да и Волк насторожился. Клич повторился, а хищник лишь убедился в своих подозрениях. Он уже был знаком с этим «собратом», который вчера выманил на свой вой к дулу ружья нескольких волков.
- Волки? – занервничала девушка, которую он поспешил успокоить, немного слукавив.
- Возможно. – вновь раздался волчий вой, и хозяин леса скоро прервал свою утреннюю трапезу.
- Ты куда?
- Прогнать этого волка. Здесь живет наша стая. – защитил свои границы хищник.
- Волк, только… Не будь таким, как вчера.
- Я скоро вернусь, Агата.
И он ушел, оставив ее одну. Бессердечный! Ожидая его скорого возвращения, Красная шапочка пребывала в счастливой неге, ведь теперь все будет по другому. Она это чувствовала. И тогда, когда она уже думала, чем бы ей удивить своего ревнивого вожака, в дверь постучали.
Правитель земель, раскинувшихся среди бугристых холмов, несся на всех парах к тому месту, откуда по лесу разливался вой молодого охотника. Еще вчера он поразился такой подлости. Как же это низко – обманом выманивать к себе волка. И без того в сознании серого черта путались различные чувства к весельчаку Хюберту. Охотник, соперник, человек. Что и говорить, репутация у него была не самая лучшая.
Когда хозяин леса издалека завидел фигуру охотника, то вновь принял человеческое обличье, решив сперва понаблюдать за врагом. Хюберт внимательно изучал землю на том самом месте, где Волк совершил вчера внезапную остановку со своей ношей. Мужчина был очень взволнован, а поэтому не услышал тихой поступи хищника, которого от решающего прыжка к шее противника сдерживали лишь последние слова Красной шапочки.
Молодой охотник выглядел не самым лучшим образом. Взмокший, он нервно оглядывался, переходя от сломанной веточки к вмятине в земле, не замечая ничего более вокруг. С ружьем на перевес, обезумевший от великой потери, он падал на колено и, заметив что-то определенное, выл, пытаясь выманить к себе возможного обидчика Агаты. Волк долгое время оставался незамеченным, из-за чего почувствовал себя незваным гостем в своих же угодьях. От этого забавного ощущения хищник поспешил избавиться, наступив на сухую ветку. Господин Хюберт резко развернулся, вскинув вверх заряженное ружье, но, увидев кто перед ним, раздосадовано опустил руки.
- Это ты? – его голос сипел из-за бессонной ночи. – Агата пропала. Скорее всего это волки.
- Да неужели? – охотник вновь завыл, не услышав Волка, а тот лишь зло прищурился, понимая возможные чувства человека, но теперь эти чувства испытывать мог лишь он. – Убирайся, – холодно сказал юноша. – Убирайся отсюда.
- Я… я не видел крови. – охотник словно не хотел слышать Волка, отчего тот едва ощетинился. – Агата жива. Мне нужно найти какой-нибудь след. Здесь все так запутано. Я видел следы волка и человека. Все смешанно. Был бы Вольф здесь…
- Уходи отсюда. Агаты здесь нет.
- Ты не понимаешь! – внезапно крикнул Хюберт на своего собеседника. – Она в опасности.
- С ней все хорошо, а будет еще лучше… без тебя. – мужчина недоуменно посмотрел на знакомого Красной шапочки. Что-то в его уверенной хищной ухмылке выдавало некоторую осведомленность юноши.
- Ты что-то знаешь?
- Хм.
- Скажи мне. – почти умолял охотник Волка. Впрочем мольбы сменились требованиями. Хищник лишь шире оскалился. – Скажи! Скажи мне. Скажи! Иначе я вырву эти слова из тебя!
- Попр-робуй…
В воздух взмыли листья и пыль, поднятые с земли двумя павшими телами. Сцепившись с друг другом, Волк и Хюберт принялись за выяснение своих отношений, которые дружескими назвать можно было навряд ли. Волк рычал, порой путаясь в своих обличиях, и хотя Хюберт сперва удивился этой метаморфозе желтоглазого паренька, потом лишь увереннее стал наносить удары, понимая, что в этом поединке решится участь Агаты. Острые белые зубы мелькали в считанных дюймах от него. Удерживая тяжелую тушу Волка, охотник пытался достать острый нож. Раз он дрался не с человеком, то можно было не мучиться угрызениями совести и нанести удар холодной сталью, но Волк был проворней. Ружье давно лежало где-то в стороне, сиротливо теряясь в просторах леса, и острый как бритва нож последовал за ним. Хюберту оставалось уповать лишь на свои силы.
Волк пропустил несколько ударов. Почуял вкус крови во рту. В кулачном бою он был не силен, а поэтому мальчишка понимал – нельзя давать врагу подняться с земли. Подмяв охотника под себя, хозяин леса щедро сыпал на него кулаками. Он хотел вцепиться в него зубами, но твердо решил – этот бой он выиграет так, сразившись на равне.
Хюберт сдавал. Собрав волю в кулак, последних сил его хватило лишь на то, чтобы скинуть с себя Серого черта. Зло прищурившись из-за боли в животе, Волк вновь собирался броситься на своего противника, когда остановился. Охотник еле дышал, опираясь на дерево. Хватило бы одного удара, чтобы поставить окончательную точку в этом поединке между волком и человеком, но именно в такие моменты жизни судьба ставит запятую.