— А я слышал, что на Марсе человек не сможет жить.
— Правильно слышал. Там очень разреженный воздух, очень холодно, мало воды. Человек там, как на Луне, может находиться только в скафандре. Но другие существа, в том числе и разумные, могли приспособиться даже к более суровым условиям. А десятки тысяч лет назад там мог быть, конечно, и более благоприятный климат.
— Значит, к нам прилетали марсиане?
— Я этого не говорил, но, в принципе могло быть и так. Представь-ка, братец, такую картину…
Сергей Иванович замолчал, подкинул в костер охапку сучьев. Едкий дым плеснул Павлику в лицо, заставил зажмуриться и отодвинуться в сторону. А Сергей Иванович задумчиво посмотрел на мерцающую точку Марса и продолжал:
— Представь себе такую картину. Одиннадцать-двенадцать тысяч лет назад марсиане построили огромные искусственные спутники своей планеты — их. сейчас называют Фобос и Деймос. Потом их первый межпланетный корабль прилетел на Землю. Но он взорвался, а других ракет не последовало. Почему — сказать трудно. Может быть, население Марса погибло в атомной войне, может быть — они переселились на Венеру, которая оказалась для них более подходящей…
— И сейчас на Марсе никого нет?
— Представляешь, братец, никак не могут там никого разглядеть! Расстояние приличное — больше чем полета миллионов километров. Но ты не горюй! Скажу прямо, у тебя есть все шансы добраться до Марса. Вот тогда и узнаешь, что это за штука — марсианские каналы, есть ли там подпочвенные города, посмотришь на марсианские растения… А пока ничего не попишешь, приходится терпеть.
— А если мы найдем цилиндр?
— Поживем — увидим! Надеюсь, что ждать остается не так уж много. Я в Москве докладывал нашему академику о ходе поисков, и он распорядился ускорить их всеми средствами. Решили призвать на помощь новейшую технику. Мы такую хитрую машину привезли, что она сразу увидит, где наша пропажа.
— А что это за машина, Сергей Иванович?
— О, это такая штука! Съел ты, допустим, у матери сметану или варенье, а прибор сразу это и покажет. От него ничего не скроешь!
Сергей Иванович говорил совершенно серьезно, но где-то за толстыми стеклами очков прыгали озорные зайчики. Павлик понял, что теперь продолжать расспросы бесполезно. Если уж Сергей Иванович начинал разыгрывать его, то конец шуткам наступит нескоро…
Утром Сергей Иванович с тремя рабочими собрался идти на край болота, где стояли ящики, чтобы заняться сборкой приборов. И тут у Павлика возникла мысль.
— Сергей Иванович! — умоляющим голосом сказал он. — Разрешите пока покопать в городище. А вдруг еще что-нибудь ценное в земле осталось?
— Подожди, Павлик, наладим прибор, тогда и там посмотрим.
— Так я же немножко! Разрешите, да?
Сергей Иванович покрутил ежиком и засмеялся.
— Ладно уж, будущее светило археологии, копай! А вы, товарищи, — обратился он к остающимся в лагере рабочим, — помогите пареньку, он покажет, где надо делать раскопки.
Доверие польстило Павлику. Еще бы! Ему придется распоряжаться взрослыми рабочими. Павлик представил, как он будет рассказывать товарищам об этом назначении, и сердце замирало от гордости. Не каждому доверит ученый доцент самостоятельно заниматься раскопками!
А вот рабочие, судя по всему, никакой радости не испытывали. Может быть, даже обиделись, что им придется быть под началом какого-то мальчонки-малолетки.
— Всю жизнь мечтал о таком начальничке, — проговорил один из рабочих, Семен Остапчук. — Вылез сопляк, придумал работенку.
— Ладно, пошли! — оборвал товарища Николай Гущин, — хмурый, похожий чем-то на цыгана, парень.
— Это же для науки надо! — обиделся Павлик, несколько смущенный таким отношением. — Я же не для себя…
— Ученый нашелся! У самого молоко на губах не обсохло, а тоже лезет в науку, — не унимался Семен.
Но и ему пришлось взять в руки лопату и направиться к холму, на вершине которого Игорь нашел цилиндр.
С тех пор, как ребята выкорчевали здесь пень, никто больше не расширял выкопанной им ямы. Занятые поисками на болоте, участники экспедиции решили не распылять сил. Городище требовало больших планомерных раскопок, и они были отложены до того времени, как будет найден цилиндр.
— Надо перекурить, — сказал Семен, когда они подошли к городищу.