Юрий Шпаков
ЭТО БЫЛО В АТЛАНТИДЕ
Приключенческая повесть
ГОЛУБОЙ ЦИЛИНДР
— Итак, вы уверены, что рассказ мальчика — не игра воображения?
— Да, уверен.
— Но ведь могло же быть, что он начитался разных фантазий и все это увидел во сне?
— Нет, я этого не думаю…
Профессор чуть улыбается. Его даже радует профессиональная недоверчивость этих двух молодых людей, вооруженных блокнотами и авторучками. И хотя он сразу предупредил, что давать какие-либо сведения для печати не собирается, журналисты продолжали свои расспросы, впрочем, вполне понятные, — слишком уж необычно дело, которое привело корреспондентов популярного молодежного журнала к ученому.
— Но ведь другие мальчики в это время спали. Могло же все присниться и их товарищу? — не успокаиваются журналисты.
— Я думаю, молодые люди, что вы не научились еще верить в необыкновенное. Но ведь в истории науки есть немало необычным путем сделанных открытий. И ничего, привыкли. А тут что ж? Вполне реально, я бы сказал, совершенно допустимо. Вот, можете полюбопытствовать.
Глаза корреспондентов впиваются в лист бумаги. На нем цветными карандашами изображен странный человек: асимметричное лицо в круглом синем шлеме, вокруг головы лохматый радужный ореол, тело облачено в гофрированный голубоватый скафандр, длинные дугообразные руки опускаются до колен.
— Карикатура какая-то… — говорит один из журналистов.
— Конечно, рисунок сделан по памяти. Но я не сомневаюсь, что он похож на оригинал — оригинал, существовавший в действительности… Кстати, мальчик рисует очень, я бы сказал, прилично.
— Простите, профессор, — перебивает другой корреспондент. — До сих пор мы говорили слишком непоследовательно. Не будете ли вы любезны рассказать нам все по порядку?
— Не возражаю. Это история, впрочем, простая. Итак, все началось с того, что тринадцатилетний мальчик Игорь… э-э… да, Костин, совершенно верно — Игорь Костин поехал к своему дяде. Вот сюда…
И рука профессора потянулась к большой карте Сибири, развернутой на столе.
… Игорь Костин приехал в деревню в самом начале лета. Отец с матерью направились отдыхать в Крым, а его с собой не взяли. Как ни умолял Игорь, как ни упрашивал, родители остались непреклонными. И ему пришлось поехать на все лето к дяде Мише, в деревню — за двести с лишним километров от города.
Ничего хорошего не ждал Игорь от этой поездки. Уж лучше бы в пионерлагерь, там хоть ребята знакомые будут. А тут что? Глухая деревушка — ни кино, ни телевизора. И если бы не соблазн полета на самолете, Игорь ни за что не согласился бы.
Улетая он с дядей Мишей. Строго говоря, дядя Миша приходился ему двоюродным дедушкой. Но старик выглядел очень бодро — шестидесяти лет ему никто не давал. Высокий, всегда гладко выбритый, аккуратно, по-городскому одетый, он больше напоминал инженера или учителя. А на самом деле дядя Миша работал бригадиром на ферме.
Сначала Игорь думал, что пассажиров в самолете будет много. Однако оказалось, что в крошечной кабине маленького, похожего на стрекозу, самолета кроме них и разместиться уже никто не мог. Дядя Миша устроился на заднем сидении, а Игорю повезло — он очутился рядом с пилотом. Игорь мог свободно дотронуться до любого прибора, прямо перед его глазами качались какие-то стрелки. Как он жалел, что не занимался в школе в кружке авиамоделистов! Теперь нельзя даже задать летчику ни одного приличного вопроса — сразу поймет, что перед ним новичок. А на вопрос пилота: «Ну, как, хлопец, не боишься?», Игорь, только презрительно пожал плечами. Боялся он одного: как бы летчик не догадался, что Игорь летит впервые в жизни.
Полет продолжался до обидного мало. Не успел Игорь опомниться от множества необычных впечатлений, как машина пошла к земле. Сердце ухнуло в сладкую пустоту, как на качелях, руки невольно вцепились в поручни кресла, а самолет уже торопливо бежал по земле.
— Прибыли! — услышал Игорь сквозь шум мотора веселый голос дяди Миши.
Потом они ехали на тряском грузовике. Конечно, Игорь отказался сесть в кабину. Он стоял в кузове, у кабины, во весь рост, а ветер рвал волосы, бросал в лицо чудесные запахи цветущих полей и соснового леса. И когда машина въехала в густые заросли, где царил полумрак, хотелось кричать от избытка каких-то еще незнакомых чувств. Игорь понял, что все получилось превосходно. Никакой Крым не сравнится с сибирской тайгой! Он с удовольствием вспоминал рассказы дяди Миши о рыбалке, о грибах, о белках.
Все было так, как и предсказывал дядя Миша. В первые же дни Игорь познакомился с деревенскими ребятами, и они быстро приняли его в свою компанию.
Особенно сдружился он с соседскими Павликом и Валькой. Павлик был необыкновенный фантазер и выдумщик, а кроме того, отличался силой. Поэтому он считался признанным коноводом. А Валька — по прозвищу Муха — маленький, черный и очень увертливый, был его бессменным адъютантом. Павлик сразу оценил в Игоре его начитанность и память и часто просил, чтобы тог пересказывал содержание интересных приключенческих книг, которых в колхозной библиотеке не было. А Игорь, очень любивший быть в центре внимания, с удовольствием говорил целыми часами, добавляя к прочитанному такие подробности, какие и не снились авторам книг.
Время шло незаметно. Игорь научился вставать на рассвете, ловить рыбу на закидушки, загорел, как индеец. Несколько дней он даже проработал в колхозе, на прополке огородов.
Как-то вечером Игорь, Павлик, Валька и еще двое деревенских ребят сидели на обрывистом берегу реки. Прямо за спиной начинались кусты малинника на огороде дяди Миши, а дальше за плетнем был и его дом. Впереди же — крутой склон, который прорезала выбитая тропинка и усеянный крупной галькой берег. Неширокая речка (Игорь переплывал ее шутя) отливала всеми красками заката. Из деревни тянулись приятные запахи парного молока и горьковатого дыма, а от реки веяло сыростью.
Ребята тихо разговаривали.
— А ты где еще, кроме Москвы, был? — спросил Валька у Игоря, который только что кончил описывать свою прошлогоднюю поездку в столицу.
— В Ленинграде. Только я его плохо помню.
— Давно был?
— Ага! У меня там дядя жил, мы к нему в гости ездили.
— А сейчас что, не живет там больше?
— Уехал. У него, знаешь, профессия — археолог. На месте сидеть не приходится. Сейчас в экспедиции, в Средней Азии. Древний город раскапывают. Вот где интересно бы побывать!
— Подумаешь! — фыркнул молчавший до того Павлик. — Я тебе могу такую экспедицию устроить — ахнешь.
— В лес за грибами, да?
— И вовсе не за грибами! У нас тут, если хочешь знать, тоже древний город есть. Вернее, не город, а поселение, городище, — так, кажется, Иван Иванович его называл, Валька?
— Выдумываешь ты, небось, — недоверчиво протянул Игорь.
— А ты любого спроси. У нас тут, брат, такая древняя история — ни с какой Грецией не сравнить! Я много раз туда ходил, сам курганы раскапывал. Один раз скелет нашел — метра три ростом!
— Ну, уж это ты врешь!
— А что мне врать? Ну, не скелет, правда, кость… Зато учитель сказал, что если эта кость была у человека, он был ростом метра в три. Вон ребята слышали, подтвердят.
— А кость-то лошадиная оказалась, — засмеялся кто-то из ребят.
— Сам ты лошадь! — обиделся Павлик. — Не знаешь, так молчи. Ничего еще не доказано.
— А еще что находили? — спросил Игорь, которого очень заинтересовал разговор.
— Находили разные вещи. Ну, наконечники от стрел, медные ножи, что ли, золото даже. Только это давно было. Вот опять собираются пойти копать. Да все времени, видно, нет. То посевная, то уборочная, сам знаешь…