И когда Ленский, киноактер, постучал в дверь, он не узнал голос Анны Ор:
– Кто там?
– Анна, к тебе можно?
– Можно, – сказала Анна Ор, приподнимаясь. Ее лицо было бледно и черные глаза воспалены.
Ленский вошел и моментально схватил зорким взглядом бледность актрисы:
– Нездоровится? Неприятность? – быстро спросил он.
Она подняла на него глаза и покачала головой:
– Нет… Немного глаза разболелись от света юпитеров… Ты оттуда?
Он присел на кровать и обнял ее:
– У тебя, правда, никаких неприятностей?
Она снова покачала отрицательно головой.
Затем, после нескольких поцелуев, на этот раз не кинематографических, Анна Ор сказала тихо:
– Женя, уедем отсюда…
Ленский сказал с улыбкой:
– Как только закончим «Звезды огненные». Я увезу мою Ню в Италию, нам выдадут паспорта, мне обещали… Ставни можно закрыть?
Тоска прозвучала в голосе Анны Ор, когда она сказала тихо и покорно:
– Можно…
Перед полковником Гаввардом стоял человек ничем не замечательной внешности. Его можно было бы принять за крупье клубной рулетки или маклера от Робина, если бы не странный, пристальный и настойчивый взгляд, который притягивал внимание. Жидкие волосы этого человека были тщательно причесаны, разделены аккуратным пробором.
Мистер Гаввард сухо и корректно сказал:
– Я слушаю ваше дело…
Быстро и совершенно по-воровски человек сказал:
– Нас никто не слышит?
Полковник Гаввард ответил с достоинством британца:
– В здании британской комендатуры можно говорить, не боясь. Я вас слушаю.
Пристальный взгляд человека снова обежал всю комнату и снова остановился на полковнике Гавварде:
– Я могу сообщить некоторые подробности о мистере Вельсе…
Мистер Гаввард пытался изучить неизвестного посетителя. Это ему не удалось. С некоторой досадой он сказал:
– Я вас слушаю.
– Мистер Вельс был убит в субботу…
– Вчера, – сухо подтвердил полковник.
– Некоторые вещи, бывшие с мистером Вельсом, пропали…
– Об этом мне ничего не известно, – осторожно сказал полковник Гаввард.
– Я понимаю: газетам даже запрещено сообщать об этом убийстве. Но я знаю некоторые подробности…
Неожиданный вопрос заставил его вздрогнуть:
– Кто вы, собственно, такой?
Но он оправился быстро и, поклонившись, сказал:
– Старший конторщик гостиницы «Бристоль».
– А… – сказал полковник Гаввард.
Он сделал жест рукой по направлению двери:
– Пройдите сюда. Мы поговорим там…
Через полчаса полковник Гаввард, пропуская вперед конторщика гостиницы Бристоль, сказал ему с обычной своей суховатой манерой:
– Мы оплатим вам полностью, если ваши показания подтвердятся. До тех пор вы можете не являться.
Не ответив на поклон конторщика, полковник Гаввард вызвал помощника:
– Стильби, справка в контрразведке об этом…
Он протянул помощнику бумажку.
Затем полковник Гаввард закурил папироску. История с убийством Вельса была ему крайне неприятна. Это, во-первых, была неприятность по службе: он, комендант оккупированного города, был, в сущности, ответственен за то, что в городе был убит чиновник британского министерства, прибывший с ответственным поручением. Во-вторых – эти документы…
По лицу полковника Гавварда пробежала гримаса. Затем оно стало снова холодным и корректным: помощник вернулся. Он доложил вполголоса полковнику Гавварду.
Полковник с минуту подумал. Затем сказал:
– Стильби, арестовать этого человека немедленно. Согласовать с контрразведкой. И никакого шума. Понимаете?..
Стильби сказал:
– Слушаю, сэр…
Он вышел. Полковник Гаввард проводил его взглядом, бросил папиросу и сказал:
– Служба в Индии – десять лет. Фронт – три года. И все это на карту из-за этого…
Полковник Гаввард стиснул зубы:
– Проклятая страна: хуже Пенджаба!
Вошедший ординарец сказал:
– Командир Томсон с «Адмирабль»…
– Пропустить.
И полковник Гаввард поднялся навстречу Томсону:
– Артур, мне приятно встретить старого товарища. Вы помните Калькутту?
– Рад видеть, Гаввард… Как дела?
– «Адмирабль» на рейде?
– Да.
– Кто-нибудь прибыл?
– Один русский офицер.
– Мы пройдем ко мне. Сюда, направо…
Следуя за Гаввардом, командир Томсон сказал:
– Чертовски скучный, кажется, город, Гаввард?