Поднимаясь за Анной Ор по лестнице гостиницы, полковник Маршан имел вид человека, решающего в уме сложную задачу…
В номере Анна Ор сказала:
– Располагайтесь, полковник… Я сейчас прикажу подать кофе.
Она ушла в соседнюю комнату двойного номера. Полковник Маршан, сидя на мягком диване, продолжал решать в уме ту же задачу.
Когда двадцать минут спустя он сидел против Анны Ор за маленьким столиком, на котором стояли кипящий кофейник и ликер, его лицо все еще продолжало сохранять напряженное выражение.
Мягкое низкое контральто Анны Ор ласкающими звуками прозвучало в этой комнате, видевшей многое, в номере гостиницы:
– Полковник, еще ликера?
Взгляд полковника скользнул по смуглому плечу Анны Ор, выступившему из белого пеньюара. Его лицо неожиданно просветлело: задача почти была решена…
Когда час спустя он ласкал пальцами черные волосы Анны Ор, лежавшей на диване, его голос стал тверже и уверенней.
Неожиданно он сказал:
– Для меня не секрет, что ты состоишь на службе у Гавварда…
Анна Ор резко обернулась к нему: она действительно была удивлена.
– Вот как, – сказала она.
– Да… Говорят, что одновременно ты – его любовница. Этого я не…
– Нет, – сказала Анна Ор с отвращением.
Полковник Маршан поднялся, и его голос прозвучал официально:
– Сударыня! От имени французского командования я предлагаю вам службу иного рода. Французское командование примет все меры, чтобы эта служба оплачивалась не только не хуже…
– Но лучше, – резко сказала Анна Ор. – Полковник, вы трезвый человек, вы предпочитаете, чтобы ваши любовницы оплачивались из средств французского казначейства… Это похвально; можно поручиться, что более практического человека, может быть, не найдется в войсках оккупационной зоны… Но…
Анна Ор стиснула зубы:
– Я отказываюсь, полковник. Я не агент разведки, я только актриса…
Полковник Маршан недаром был прозван «лисицей Маршаном». Его тон изменился сразу. Пальцы полковника Маршака, только что ласкавшие тело актрисы, очень ловко вынули из бокового кармана небольшой кожаный портфель. Из портфеля появилась на свет небольшая бумажка. С лисьей улыбкой – одновременно вежливой и наглой – полковник Маршан показал Анне Ор документ:
– Дорогая, вы напрасно стараетесь ввести меня в заблуждение…
Порывистым жестом она попыталась выхватить бумажку, но полковник Маршан не спеша спрятал ее в портфель и наклонился опять к ней:
– Итак, дорогая?..
– Я согласна.
– Это гораздо лучше, – сказал полковник Маршан с облегчением.
– Мои обязанности? – резко спросила женщина.
Полковник Маршан объяснил это не спеша. Он налил немного ликера в рюмку и, процеживая его сквозь зубы, объяснил:
– Английское командование должно быть уверено в том, что вы продолжаете состоять у него на службе…
– То есть полковник Гаввард? – спросила Анна Ор.
– Да. Потому что британское командование не знает ничего о нашей контрразведке. То есть почти ничего…
В голосе полковника Маршана прозвучало самодовольное удовлетворение.
Анна Ор, пристально глядя на него, спросила:
– Вы в этом уверены?
Кровь слегка прилила к седым вискам полковника Маршана.
– Мне сорок пять лет. Из них пятнадцать лет службы в разведке. Я достаточно опытен…
– Возможно, – тихо сказала Анна Ор.
Минута молчания…
Анна Ор сказала:
– Я слушаю вас, полковник…
Полковник Маршан продолжал:
– Это сложная работа. Но вы, вероятно, достаточно опытны. Вы давно…
Анна Ор приподнялась с дивана:
– Полковник – я не профессиональная шпионка… Я…
Легкий жест Маршана остановил ее:
– Я это прекрасно знаю. Но вы служите у Гавварда…
Он приостановился, припоминая:
– Около пяти месяцев… И ваша работа достаточно плодотворна, дорогая. Я надеюсь, что и нам вы будете служить также…
– Двойной шпионаж, – тихо сказала Анна Ор.
Полковник Маршан снисходительно улыбнулся:
– Пустяки. Вы будете служить Франции и, косвенно, России. Не той, большевистской, ужасной России, но прежней, вы понимаете… Франция – искренний друг России.
– А если английское командование узнает, и меня… Что тогда?
Полковник Маршан развел руками:
– Оно не должно узнать.
– Но если?..
Голос полковника Маршана прозвучал неподдельным сожалением:
– Будет очень печально. Очень, очень прискорбно… Ибо британцы не пожалеют даже такой красивой женщины: они очень сухи, британцы.
– Перестаньте шутить, – резко сказала Анна Ор, ее черные глаза сверкнули бешенством. – Французское командование примет меры к моей безопасности?