Мы попёрлись в ванную. Я намазала пастой щётку, она засекла 2 минуты; я не намылила руки, она всучила мне мыло; я сходила в туалет, она заглянула внутрь. Злиться было бесполезно, и вся эта дурь стала меня забавлять. Надо будет не воспользоваться ёршиком, пусть полюбуется что ли!
Я никогда не была жестокой, не любила злорадствовать над другими, но на неё все мои качества не распространялись, ибо я отчётливо видела, что роль надсмотрщика доставляет ей истинное удовольствие. Ну посмотрим, кто кого!
На зарядку мы опоздали. В центре всё того же зала, покрытого ковролином, стояла Ева. Она делала наклоны вперёд, все повторяли, но парни не опускали свои глаза в пол, они жадно наблюдали за её пантерой. Было очевидно, что Ева это понимает, и старается прогнуться как можно сексуальнее и грациознее. «Тьфу ты, глупая шалава!» - пронеслось в моей голове.
- Raz, dwa, trzy, cztery. Raz, dwa, trzy, cztery. (Раз, два, три, четыре)
«Не! Ну это точно секта! Неужели ни у кого нет собственного мнения? Неужели все хотят делать эту тупую зарядку?» - так думала я, при этом выполняя вместе со всеми упражнение мельница. Внезапно мне резанул слух удар корабельной рынды, раздавшийся прямо у меня за спиной. На секунду мне показалось, что я оглохла. Этим звонком бледнокожий Матеуш возвестил, что зарядка окончена. Ребята кивнули друг другу в знак благодарности, и стали расходиться.
- Przez 15 minut będzie śniadanie (Через 15 минут будет завтрак) - довольным голосом сообщила мне Агнешка.
Ага! Щнядание! Я прямо-таки поняла, о чём это она, хотя... И тут я поймала себя на мысли, что с самого утра мы общаемся без переводчика, и общий смысл её фраз до меня доходит. Щнядание! Есть что ли будем?
На входе в столовую стоял дежурный и проверял чистоту рук! Мне сразу вспомнился фильм Приключения Шурика. «Руки! Мыли?». Хорошие воспоминания подняли мне настроение, да и сам факт того, что вот-вот будет завтрак, радовал невообразимо!
Я села за стол и потянула руку к мягкому, ароматному, с золотистой хрустящей корочкой, белому хлебу, но Агнешка резко меня одёрнула.
- Nie wolno. Czekaj smacznego! (Нельзя. Жди приятного аппетита!)
Да ё-моё! Жрать же охота! Но тут прозвучало заветное «смачнэго». За каждым столом, по обе стороны от него, на лавках сидели по шесть-восемь человек, а на столах стояли банки с джемом, коробочки с маргарином, пиалы с кукурузными хлопьями, кувшины с тёплым молоком и пластиковые стаканчики с зернёным творогом. Ребята мазали на хлеб тонкий слой маргарина, затем немного джема, а сверху этой конструкции плюхали солёные творожные зёрна. Подобные вкусовые пристрастия показались мне извращением, ведь у нас в семье никогда так не делали, да и зернёный творог я видела впервые!
Я объелась, как слон, потом загнобила себя за то, что объелась, как слон, потом посмотрела на стройную Еву и чуть не заплакала от злости, что я, по сравнению с ней, действительно выгляжу, как слон. Надо прекращать, надо сказать себе стоп! Но этот хлеб! Я никогда раньше не пробовала такого вкусного хлеба!
И снова задребезжала корабельная рында, и снова все столпились в тесном зале с ковролином и подушками, и снова мы расселись неровным кругом по стенкам маленького помещения. Я уже не сомневалась, что это секта, и даже с этим смирилась. Всё равно деваться мне некуда. Честно говоря, я не совсем понимала, где нахожусь, ведь когда мама читала мне про город Лодзь, я отказалась её слушать. Наверное, зря!
- Dzień dobry! Dzień dobry! Dzień dobry! (Доброе утро!) - трижды повторил хор голосов.
Кто-то прочитал длинный и совсем уже непонятный мне текст на польском, потом читали новости, потом разбирали нарушения дисциплины и распределяли обязанности, которые ребята должны выполнить в течении дня. Конечно же, я ничего не понимала, слишком уж много текста! Но Сергей пришёл мне на помощь, и в общих чертах объяснил суть происходящего. А потом к нам пришёл большой седобородый дядька - тот самый руководитель центра по имени Пётр. Он говорил про выходные, про прогулку и про церковь. По выражению лиц ребят я поняла, что информация приятная.
Матеуш что-то спросил у Петра и кивнул в мою сторону. Я напряглась, но большой дядя добродушно улыбнулся, и обратился ко мне на своём забавном ломанном русском.
- Пока у тебя не будет обязанностей по дому. Твоя задача - выучить польский, чтобы понимать, о чём говорят ребята. Помогать тебе будет Анка, она у нас единственная отличница.
Анка была крошечной и юркой черноволосой девчушкой, и выглядела лет на 14, хотя ей было почти 16. Глядя на неё, я бы никогда не подумала, что она могла употреблять что-то, кроме сока или газировки. По сравнению со мной она казалась ещё ребёнком. В её взгляде не было звериного блеска, хитрости или агрессии. Вид её был по-детски наивным. Так почему же она тут?