– Вот и замечательно. Остался только один вопрос. Где будем отмечать? У тебя или у меня?
И пока Логдэ задумался, что ответить, Льот нежным голосом тихо пропела:
– Мальчики, а давайте здесь? Я буду очень рада. Родители уедут на торжественный прием в Осло, и мне будет очень скучно. А с такой компанией, как вы, думаю, это будет лучшее Рождество в моей жизни.
– Ты понял, мой немецкий друг? Как всё быстро решается. Был вопрос, и нет его. Я только за!
– Лучшего и придумать нельзя, – ответил Лотар, поднимая свою кружку. – С тебя тост, Хельг!
Бьернсон задумался, улыбнулся и четко, с расстановкой, произнёс:
– Пусть хорошо нам будет вместе… и не очень плохо врозь!
Когда кружки пива коснулись стола, Хельг, чувствуя себя как минимум капитаном драккара, начал давать указания:
– Завтра с утра мы поедем за ёлкой. Знаю одно местечко, они там все как на подбор. Льот, пиши продукты, которые надо будет достать, а свежее рождественское пиво я привезу из Драммена. Прямо с завода.
Эту неделю Рьюкан было не узнать, весь город готовился к Рождеству. Каждый хозяин приводил свой дом в порядок, и когда Лотар возвращался из Веморка, он с большим удовольствием наблюдал за всей этой праздничной суетой. В Сочельник, за день до Рождества, вернувшись с завода, он был поражен, не встретив никого на улицах. Все жители ушли на службу в церковь, а многие были на могилах своих родственников, где возлагали цветы.
Вечером к нему зашёл Хельг с целой охапкой злаковых колосьев и с присущим ему оптимизмом и весельем сказал:
– Так, за работу. Сейчас будем вязать сноп, который завтра повесишь около дома. Он должен висеть высоко, поэтому готовься с раннего утра лезть на дерево.
Зимой Лотар по деревьям ещё не лазил и с небольшой надеждой спросил:
– А это обязательно?
– Я тебе скажу даже больше. Придется на два дерева залазить. Второе находится у дома Льот. Ты же ближе живешь. Так что вяжем снопы.
– Понял, – с наигранной грустью ответил он, – а снопы какие делать?
– Чем больше, тем лучше. Из всего, что я принёс, надо сделать два. Мой сноп уже дома.
В шесть утра, когда Лотар начал залезать на дерево, он понял, что веселого в этом будет мало. Прижав сноп одной рукой к плечу, он аккуратно, несколько раз проверяя каждую ветку на прочность, поднимался вверх со скоростью ленивца. В конце концов, цель была достигнута, и сноп водрузился на свое место, которое ему вчера показал Хельг. Отдышавшись, он с тоской посмотрел на вторую связку колосьев и, взяв её в охапку, направился к дому Льот. Дерево у бара Kornsnok не внушило ему доверие сразу. Минут десять он смотрел на него, прокладывая мысленно себе маршрут. Ближайшая ветка была на высоте не менее двух метров, и ему ничего не оставалось, как попытаться закинуть сноп повыше на дерево. С четвертой попытки у него это получилось, и он начал своё восхождение. Дерево явно было моложе предыдущего, скрипя и играя под его весом. Сноп был установлен, и он начал спускаться обратно. Одна из веток не выдержала второго пришествия Лотара и, предательски стрельнув под его ногой, провалилась вниз. Падение было быстрым и не очень приятным. Снег, конечно, смягчил приземление, но уже не хотелось вставать, и он просто развалился на земле, смотря на звездное небо, выглядывающее из-за висящего снопа.
– Лотар, это ты? С тобой всё в порядке? – рядом раздался голос Льот, которая, услышав шум, вышла из дома.
– Да, со мной всё хорошо, – ответил он, поднимаясь со снега и отряхиваясь.
– А что ты тут делаешь? Что случилось?
И он, показав на верхушку дерева, где висел сноп, рассказал, что Хельг дал ему такое задание. Она слушала, еле сдерживая смех, и тоном учителя проговорила:
– Вообще-то, мы уже несколько лет привязываем сноп к шесту, который лежит за домом, а потом вставляем его во вкопанную трубу. Вон там. Отец специально её для этого сделал.
У Лотара не было слов, но, увидев, как Льот пытается подавить улыбку, рассмеялся сам, и тут уже не выдержала она. Кто-то из соседей проснулся от их веселого хохота.
В который раз он был опять удивлен норвежской кухней. Это блюдо нельзя было описать. Льот вынесла его, когда они с Хельгом уже выпили одну бутылку аквавита. Лютефиск – это желеобразное тело трески, пропитанное щелочью, с острым и, мягко сказать, неприятным запахом. Уговоры Бьернсона сделали своё дело, и он, закрыв глаза, съел один кусок. В голове, сквозь неприятный запах и остроту, пролетела только одна мысль – это кошмар. И хоть лютефиск был с горчицей и большим количеством красного перца, а следом за ним в желудок последовал кусочек бекона, ему все равно казалось, что этот вкус уже никогда ничем не убить. Только следующая рюмка аквавита привела его в нормальное состояние.