– Как хочешь. Здесь она будет в полной сохранности. Скажу честно, я не видела красивее пивного стакана, чем твой.
– Ещё раз спасибо, Льот. Мне надо идти. Хельгу привет, – и, обернувшись у выхода, он добавил, – я бы назвал Джерри.
В Веморке после последнего воздушного удара, когда от его кабинета ничего не осталось, Михаэль нашёл ему небольшую сторожку, где Лотар и ночевал. Крыша над головой, свет, тепло и кровать, что ещё надо? Но поздно вечером пятнадцатого февраля ему этого было мало. В эти дни бессонница стала его подругой, и он вышел на улицу, пытаясь нагулять сон. В отличие от него, ветер в этот момент спал, а большие хлопья снега мягко ложились на голову и плечи. Только шум водопада нарушал эту полную тишину и безмятежность. Он неспешно проходил мимо гостевого домика, где сейчас жил главный инженер Веморка, когда рядом с ним проскользнула тень человека. Это был Якоб. Лотар, находясь в полной темноте, был незаметен для него, и тот, подойдя к двери домика Альфа Ларсена, очень тихо выстучал дробь пальцами. Чувствовалось, что это был условный сигнал и его ждали. Дверь чуть приоткрылась, и Якоб нырнул туда. Логдэ направился к дому и, увидев приоткрытое окно, подошел к нему. За плотной шторой он услышал треск горящих поленьев в камине и тихий голос главного инженера:
– Почему я должен вам верить?
– Ваш предшественник Йомар Брун работал со мной. Он устроил меня на завод в конце 40-го года, и я лично организовал его уход в Швецию, а оттуда наши люди доставили его в Британию. Он говорил, что вы очень осторожный человек, но так же ненавидите немцев, хоть скрываете это, как и Йомар Брун. Сейчас только вы обладаете той информацией, которая нам нужна. На крайний случай можете достать. Я думаю, Альф, вы прекрасно осведомлены о том, как немцы хотят вывезти тяжелую воду. Пора поработать и на Норвегию. Если думаете, что немцы здесь надолго, вы ошибаетесь. Русские освободили Киев и сняли блокаду Ленинграда. Они уже на Балтике. Любой здравомыслящий человек понимает, их уже не остановить. Американцы вошли в Рим. Скажите, Альф, сколько времени осталось Гитлеру? Год? Ну, может, чуть больше.
Лотар не мог в это всё поверить. Ему казалось, что он уснул здесь, прямо на улице, и это самый дурной сон в его жизни. По голосу он узнал Якоба, вспомнив, что несколько раз видел его на заводе, абсолютно ничем не примечательного рабочего, но, как оказалось, лидера норвежского сопротивления. Всё начинало становиться на свои места. Голос Якоба прервал его мысли, и он уже не мог отойти от окна, в шоке ловя каждое слово.
– Альф, вам нечего бояться. Через несколько дней их не будет здесь в Веморке, а через некоторое время, и во всей Норвегии. Я не хочу вас шантажировать, просто подумайте, кем вы станете в будущем? Человеком, который работал на немцев, или вам будет, что рассказать внукам с гордостью в голосе? Мне кажется, ответ очевиден.
– Что вы хотите узнать? – Лотар услышал, как в голосе главного инженера появились ноты решительности.
– Всё, абсолютно всё, что касается перемещения тяжелой воды. Все известные вам детали. Прошу, не упустите ни одной мелочи.
– Восемнадцатого февраля ранним утром весь запас тяжелой воды вывезут по железной дороге к озеру Тинншё, где её переправят паромом на другой берег. Куда и как она направится дальше, я не знаю, – Альф замолчал, ожидая следующего вопроса.
– Каковы шансы уничтожить тяжелую воду, пустив под откос составы? Я хочу услышать ваше мнение, вы всё-таки инженер, – не заставил себя ждать Якоб.
– Это, конечно, возможно. Во-первых, мы уничтожим составы, но не уничтожим тяжёлую воду. А цель, я так понимаю, именно она. Во-вторых, железная дорога и состав находятся под такой охраной, что, мне кажется, это самоубийство, поэтому… – Альф Ларсен резко замолк, и его собеседник понял причину этой паузы.
– Единственный вариант, потопить паром, – продолжил его слова Якоб.
Несколько секунд они оба молчали, отчётливо понимая, что на пароме будут мирные жители. А Лотар, глотая каждое слово, не мог оторваться от окна. Он стоял и слушал, не зная, что делать. Первым тишину нарушил командир подполья:
– Это будет очень тяжелое решение, и кто-то нам этого не простит никогда. Но, мне кажется, другого пути нет.
– Единственное, что я могу сделать, это перенести дату отправки груза на двадцатое число. В воскресенье на борту парома всегда самое малое количество мирных людей.
Якоб задумался и после небольшой паузы ответил:
– Это самый оптимальный вариант. Плюс ко всему, у нас будет достаточно времени основательно подготовиться. Я завтра, – он взглянул на часы, – а точнее, уже сегодня буду на пароме и проведу все замеры по времени. Один вопрос, как вы перенесете дату отправки?