Воловиков же, чувствуя на себе восхищенный взгляд молодой красивой женщины, видя себя со стороны этаким капитаном Жегловым, беспощадно искореняющим всяческую нечисть, и еще больше от этого распаляясь, бешено орал в трубку бутафорского телефона, импровизируя на ходу - к нему пришло истинное вдохновение... Наконец, унявшись, он достал из кармана носовой платок, вытер со лба пот и устало улыбнулся прямо на глазах воспрянувшей духом женщине.
- Все, Оленька, считайте, отгулялся ваш "режиссер", это вам обещаю я! Через... - он перестал стучать себя в грудь и взглянул на наручные часы, максимум два часа он будет сидеть здесь, в моем кабинете, на его кровавых лапах будут сверкать наручники, а мы с вами устроим ему очную ставку.
- Очную ставку? - холодея от ужаса, едва выдохнула непослушными губами Ольга. - Н-н-нет! Не надо! Ни за что!
- Что, боитесь? - ласково спросил капитан. - Или, может быть, стесняетесь? Ладно, там что-нибудь придумаем... А сейчас я провожу вас совсем в другую комнату, где вам будет значительно удобнее, чем в камере... - И, не прибегая на сей раз к помощи Иванько, сам проводил Олю по уже знакомому ей коридору до помещения, также имевшего стальную дверь, но значительно более комфортабельного, чем та камера, в которой она сегодня проснулась. Оглядевшись, Оля с удивлением обнаружила, что это помещение удивительным образом напоминает ей обычную однокомнатную квартиру, только без кухни, коридора и окон. Окном служила такая же маленькая зарешеченная амбразура под самым потолком, что и в утренней камере.
- Это что ж такое? - с недоумением спросила она. - На камеру совсем непохоже. Куда вы меня привели?
- Это специальная комната для свидетелей, - пояснил капитан и продолжил несколько даже напыщенно:
- Знаете, Оленька, здесь у нас все, как у них там в Америке - фильмы, небось, смотрите? Так вот. У этих... американцев существует специальная программа защиты свидетелей. Мы вот тоже решили... На областном уровне пока только, в порядке эксперимента. Но лиха беда начало, а данная комната будет на первое время идеальным для вас убежищем.
- Но... но я...
- Понимаю. Домой хотите? - усмехнулся капитан. - А вы уверены, Оленька, что выйдя отсюда без охраны, вы сможете прожить хотя бы несколько дней? Да что дней - часов? А здесь... - Его голос приобрел стальной оттенок. - Безопасность гарантирую вам я! Лично! А что значит слово капитана Решетникова - можете спросить у любого в нашем городе. Поэтому располагайтесь пока, сейчас я перенесу сюда ваши вещи, а как только вернусь с выезда, мы с вами еще переговорим...
Раскладывая принесенный капитаном чемодан, Оля с каким-то неожиданным страхом подумала, что все это удивительным образом напоминает то, что совсем недавно с ней происходило. Опять она заперта в комнате, опять здесь есть и ванна, и душ, и туалет, будто специально для того, чтобы она имела возможность содержать себя в порядке для вполне определенного рода мужских действий... Да что еще за глупости! - оборвала она себя. - Ведь я же в милиции, а не... Как он сказал?
Программа защиты свидетелей? Ну вот видишь, глупенькая, а ты... И еще она вспомнила слова капитана о том, что не проживет и нескольких часов, выйдя отсюда без охраны. Ей стало жутко. Нет, это конечно же правильно, что ее заперли. Очень даже правильно. Только... А вдруг и сюда, в милицию, внедрен какой-нибудь приспешник этого самого "Ильи Матвеевича"? Ведь у него такие связи! Может быть, даже тот бравый старшина...
Как его? Иванько, да... Ольга со страхом оглянулась на запертую дверь - жаль, что опять нет никакого запора с ее стороны. А собственно, почему так? Ей стало еще более жутко...
Да нет, это уже слишком. Пуганая ворона и куста боится - так ведь, кажется, говорят. Надо просто решительно выкинуть все эти глупости из головы. А совсем скоро этого негодяя арестуют - вон как шумят ребята-милиционеры...
А по коридору в этот момент и в самом деле бегали четверо, нарочито громко громыхая коваными сапогами, лязгая железными дверьми и вообще стараясь производить как можно больше шума. Филипыч, Штукатур, Смаль и Воловиков с азартом перекрикивались в отдающем эхом гулком коридоре:
- Быстрей!.. Быстрей!.. Сергеев, захвати служебную собаку!.. Старшина, выдать личному составу оружие и боеприпасы!.. Да не путайся же ты под ногами, мать твою!.. - Это уже на полном серьезе, очень естественно, ничуть при этом не играя, крикнул Воловиков, зацепившись за ногу пробегающего навстречу "Копылова". И опять:
- Оружие получено!.. Машину на выезд!.. Есть на выезд!.. Дневальный!.. Я!.. Срочно найти мне Рустамова!.. Есть!.. Рустамов, на выход!.. ОМОН прибыл на место, они только что доложили по рации!..
Прислушиваясь к этому вселяющему в нее уверенность и ощущение безопасности гомону, Ольга совсем успокоилась. Она опять, как это было недавно, развесила свои вещи, только теперь уже совсем в другом шкафу, и пошла принимать душ. Все было так же, как и ровно неделю назад, разве что обстановка здесь была не столь шикарной. Ну, на то ведь она и милиция... Несколько раз, правда, ей показалось, что один из надрывающихся за дверью голосов очень похож на слегка измененный голос старика Филипыча, но, по всей видимости, это у нее был уже просто обыкновенный невроз...
Досыта набегавшись и накричавшись, получив физическую нагрузку, словно отыграл затяжную партию в теннис, Воловиков с удовлетворением подумал, что такая суета для здоровья будет, пожалуй, даже гораздо более полезной. Уж, по крайней мере, значительно веселее. Сидя в гостиной и прихлебывая чай почему-то ему сейчас захотелось именно чаю, - он обсуждал с Мышастым предстоящую очную ставку:
- Как, Антон, готов? Не слышу ответа! - гаркнул он в образе капитана Решетникова и они непринужденно рассмеялись.
- Да сомневаюсь я, что она согласится, - ответил тот, закурив. - Вот увидишь, побоится. Стыдно будет.
- А я надавлю на нее, да так, что никуда не денется, - пообещал Воловиков. - Так все же поинтересней будет.
- Ну, не знаю, - выразил сомнение собеседник. - Да и времени у меня в обрез. Давай, ограничимся просто показом меня в глазок, вроде как для опознания - тоже должно неплохо получиться.
- Да, действительно неплохо! - мгновение подумав, с легкостью согласился Воловиков. - А еще я наручники на тебя нацеплю, чтоб правдоподобнее было, - придумал он.
- Наручники? - Мышастый недовольно поморщился. - Это лишнее. Знаешь ли, я в них в свое время столько...
- Ничего, ничего, потерпишь, - перебил его Воловиков. А то очную ставку он проводить отказывается, времени, понимаешь, нет, наручники тоже, видишь ли, жмут. Знаешь...
- Хорошо, хорошо, так и быть. Закрыли тему. А как часто ты думаешь ее навещать? - поинтересовался Мышастый.
- А это уже не от меня, это от самой девчонки зависит, - с хитрецой прищурился "капитан". - Ты-то с ней как? Хороша ли оказалась наша ягодка?
- Скоро сам все узнаешь, - ответил Мышастый и пообещал:
- Еще и не оторвать будет, готов поспорить.
- Хорошо бы, - вздохнул Воловиков. - Если темперамент девицы соответствует ее внешности...
- Еще как соответствует! - заверил его собеседник. - Про все ее достоинства даже невозможно рассказать словами.
- Да, Антон, - вдруг припомнил Воловиков. - Ты это мне нарочно такое подстроил, подкольщик старый? С мундиром?
- Что такое? - не понял тот.
- А вот что! - "Капитан" похлопал себя по погонам. - На большее звание, по-твоему, я не тяну? Так, что ли?
- Да будет тебе! - Мышастый довольно рассмеялся. Вообще, он действительно задумал все именно с таким намеком, но Эдику об этом знать необязательно - пусть терзается в догадках. Так интереснее. Вообще, игра получалась очень веселой и увлекательной, не зря они все затеяли. - Разве тебе не нравится твой имидж? Ты только подумай, в таких годах, и всего лишь капитан. Значит, честный, неподкупный, не идущий ни на какие сделки с преступными элементами служака, понял?