Вскакивая и снова бросаясь в драку, прекрасно понимая, что если они не одолеют этого страшного амбала, то он их попросту поубивает, четверка нападавших изо всех сил старалась переломить ход сражения. Первым удачно попавшим оказался Голова - от его точного удара правой у противника лопнула губа, но тот, не обращая внимания на такие мелочи, продолжал яростное сопротивление. Правда, дыхание у него явно сбилось, а скорость кулаков несколько поуменьшилась - одному против четверых даже такому здоровяку было тяжеловато.
Вскоре Мелкий, все же ввязавшийся в драку, прекрасно понимая, что в противном случае его потом изобьют свои же, удачно проскользнул в тыл оборонявшегося и бросился ему под ноги. Сокол вовремя нанес еще один результативный удар по лицу южанина и тот, перекувыркнувшись через Мелкого, упал на спину в густую траву. Пытаясь достать его ногами и постоянно промахиваясь в возникшей сутолоке, нападавшие зло матерились и подбадривали друг друга, стараясь при этом не слишком шуметь. Все же мужчине, несмотря на множество пропущенных ударов, почти удалось подняться с земли и неизвестно, чем бы закончилась затянувшаяся схватка, если бы Сокол не ударил его по голове вовремя подвернувшемся под руку камнем. Неудачливый кавалер захрипел и упал навзничь. Тут же, не теряя ни секунды времени на передышку, его принялись обшаривать нетерпеливые, трясущиеся от перенапряжения руки, стараясь не пропустить ни одного кармана. Дрын, только сейчас придя в себя, с трудом присел на корточки и застонал, обхватив голову руками. Когда все было закончено, Голова, вскочив, негромко крикнул:
- Все, конец, роем! Где Светка? - И мельком глянув на Дрына, скомандовал:
- Мелкий, Умник, тащите его вдвоем!
Быстро! - Компания принялась поспешно удаляться, оставляя неподвижно лежащее на земле тело...
Позже, сидя в подвальной штаб-квартире, участники подводили итоги. На столе лежали престижные часы "Омега", золотая цепочка, золотой перстень с маленьким бриллиантом, ключи с брелоком, записная книжка и бумажник, в котором оказалась незначительная сумма российских рублей и тысяча двести долларов США. Голова удовлетворенно потер руки:
- Неслабо! - Но в его голосе сквозь радость прорезались тревожные нотки.
Светлана сидела как на иголках. Чувствовалось, что она сильно переживает.
- А вы его не убили? - задала наконец девушка мучивший ее вопрос.
- Что с этим черножопым аферистом сделается? - пренебрежительно отмахнулся Голованов, но особой уверенности в его голосе не было. - Сама, кстати, виновата - на хрена такого амбала подцепила? Да он сам нас чуть не поубивал! Что, не видела? Тебе еще ноги за такой сюрприз повыдергать не помешало бы.
- А я виновата? Он сам ко мне приклеился, как только увидел. Да так, что не оторвать. Не нравится, иди сам снимай в следующий раз, может у тебя лучше получится... - Света еще не протрезвела и потому нисколько не боялась гнева Головы. - А что, подкрасим тебя - и вперед! - даже развеселилась она.
- Поговори мне еще, - проворчал Голованов больше для порядка. Он был доволен добытой суммой, а все остальное являлось ерундой. Правда, какое-то сомнение все же не покидало его, поэтому и было слегка тревожно на душе.
- А если он какой-нибудь крутой? - Дрын, еще не до конца пришедший в себя, будто прочитал его мысли. - Ведь нам тогда может и звиздец настать.
- Если найдут, - возразил ему Голова, убеждая заодно и себя, - только вот хрена им всем. Но в этом кабаке светиться больше нельзя, согласен. Что-то у нас не очень-то гладко получилось... Да, Дрын, а чего ты с баллончиком-то телился? - вспомнил он. - И отчего он не подействовал?
- А черт его знает. Может бракованный какой попался?
Или, еще я слышал - на некоторых не действует, особенно если пьяный... Ну и приложил же он меня, до сих пор в башке гудит. Здоровый, падла, уважительно добавил Дрын.
- Так что будем делать дальше? - напомнил Сокол.
- Сменим кабак, - решил Голова. - Хотя жаль, "Якорь" был самым клевым, да и недалеко... В общем, там посмотрим. А сейчас, - он потер руки, - будем делить добычу...
***
Швейцар-охранник из заведения Бодрова, моментально признав приятеля своего патрона, предупредительно распахнул дверь. Мышастый посмотрел на часы - до встречи оставалось пять минут. Зная, что Лысый любит точность и появится минута в минуту, он не спеша вошел в зал ресторана и двинулся к отдельной кабинке, где они обычно сидели во время нечастых в последнее время встреч. Едва, оставив своего телохранителя снаружи, он уселся за покрытый белоснежной скатертью стол, появился Бодров. Точь-в-точь, отметил Мышастый, вставая.
По нему можно часы сверять. Широко расставив руки, они заключили друг друга в объятия.
- Не часто ты меня балуешь своим появлением, - радостно провозгласил Лысый. - Что, дела одолели? Или завел себе молоденькую любовницу?
- Да какие там дела, - отмахнулся Мышастый, - так, ерунда, одна текучка.
- Ну, а насчет второго? - подмигнул Бодров. - Не злоупотребляешь?
- В наши годы не особо-то разгуляешься, - с наигранной грустью вздохнул Мышастый, глядя на собеседника с хитрецой.
- Что, какие-то нелады с этим делом? - заинтересовался тот. - Ты смотри, мы тебе его в миг на ноги поставим. Есть у меня на примете один старичок - знахарь; или, как сейчас модно говорить - экстрасенс. Тот, говорят, руками вокруг этого дела покрутит, побормочет - и настоящий Ванька-встанька получается. Так что скажи, если надо, вмиг организуем.
- Да нет, - отмахнулся Мышастый, - с этим делом пока все в порядке, не жалуюсь. Да и откровенно говоря, было б что, так я лучше не старичка-целителя пригласил бы, а молоденькую целительницу, и она не заговорами да рукомаханиями, а язычком да губками быстро бы мне все в порядок привела.
Откинувшись на мягкую спинку стула, Бодров оглушительно захохотал:
- Ты, я вижу, Антон, все такой же острый на язык! Тебе пальца в рот не клади!
Хорошо вышколенный официант почтительно, но без излишнего подобострастия принял заказ и моментально удалился. Через непродолжительное время стол был уставлен всевозможными аппетитно выглядевшими блюдами, закусками, выпивкой. Неспешно смакуя действительно вкусный обед, не забывая и о выдержанном коньячке, к которому оба были неравнодушны, если только не было появлявшегося порой настроения пить именно водку, они вели обстоятельный разговор, стараясь по возможности избегать деловых тем - оба пришли сюда просто повидаться друг с другом, отдохнуть, расслабиться, поделиться новостями. Лишь перед самым окончанием застолья Мышастый извлек из закоулков памяти просьбу жены и произнес:
- Слушай, Александр Иванович, совсем вылетело из головы... Что там у тебя с неким Романовым? Он тебе где-то дорогу перебежал?
- Романов, Романов, - наморщил Лысый свой ленинский лоб, пытаясь вспомнить, - а ну, освежи в памяти, в чем там дело?
- Да дверь его универсама что-то вдруг вылетела, огорчен парень.
- А, этот... - вспомнил Бодров. - А с чего ты, Антон, взял себе в голову, что это моих рук дело? А?
- А чьих? Ребятишки, балуясь, новогоднюю хлопушку рванули? - засмеялся Мышастый.
- Ладно, ладно тебе! - тоже рассмеялся Бодров. - Сдаюсь. Признаю, был грех, перестарались мои ребята немного. Он там просрочил какие-то выплаты, ну они напомнили, да как это водится на Руси, переборщили... Знаешь ведь сам, как все бывает? - Он посерьезнел. - А что, у тебя в этом деле имеется какой-то свой интерес?
- Да какой там интерес? - недовольно скривился Мышастый. - Жену мою кто-то попросил... Он там чьим-то дальним родственником оказался. Так, седьмая вода на киселе.
- Ну и хорошо, - расслабился Лысый. - Еще не хватало нам с тобой ссориться из-за какого-то там... Короче, скажу ребятам сегодня же, чтобы они его успокоили; тем более, что все платежи он уже давно произвел. К тому же просьба жены - святое, по себе знаю. - Он усмехнулся. - Лады?