Ну а поняв вышеприведенное, ещё меньше времени заняло осознание того, что лучше бы перебраться туда, разумеется не сжигая мостов, где правительству простецов, всё ещё практически всесильному, Силина будет не достать. Ну а уже оттуда вести диалог и достигать взаимовыгодных договоренностей.
Мама? Девочки? Горячая математичка? Что ж, без него им всем будет лучше! Так, во всяком случае, он заявил Рябову, давя на то, что слишком уж опасно простым смертным находиться рядом с таким «магнитом» для неприятностей, как он. И без того, вон, все три, хотя четыре же, красавицы получили пулевые ранения, если бы не чудодейственная Сила-Круа, то у некоторых и несовместимые с жизнью. Софья Самуиловна же, невзирая на все протесты Фройза, волевым решением главенствующего Силина была официально назначена причиной всех бед инфантильного школьника. Ну и во всеуслышание объявлена той, кого б глаза его более не видели. Это вот и выступает теперь залогом ее безопасности, пусть и так себе, откровенно говоря. Но есть надежда, что ее, столь вроде как ненавистного человека, всё же не станут использовать в качестве инструмента давления. Ну и как предмет торга, а то и шантажа, случись подобное.
Пройдет, понятное дело, немного времени, и артистичная мама Соня, которая не поверила ни единому слову сына, но активно подыграла ему, демонстративно, со скандалом и слезами даже порвав завещание на глазах у, скорее, сторонних зрителей, нежели «неблагодарного чада», так вот она, когда наблюдение за ней ослабнет, непременно будет стремительно и решительно извлечена, так сказать, из под опеки спецслужб, ну и переправлена в безопасное место. А может даже, это произойдет и совсем скоро, когда никто ведь не ожидает подобного. Точнее, ожидается импульсивная выходка, а вовсе не под видом неё грамотно проведенная акция лицедея. Не суть, короче.
В общем, пока что Вячеслав Силин — сам, и в таком своем положении намерен оставаться. Хотя поговорку про планы и мнение высших сил на их счёт, полагаю, все знают.
— Вот именно. И что странно, с владетелями в последнее время что-то явно не так. Почти не видно их стало, — услышал вошедший в класс Силин фрагмент неспешного разговора двух парней его возраста.
— Да не. Синюю недавно видел. Пролетала над ж/д, — отмахнулся второй собеседник. Среднего роста и чернявый.
— Ага. И над рынком её видели, — влезла в беседу обернувшаяся с передней парты весьма подвижная девица. Невысокая и почему-то с розовыми волосами.
— Видеть-то, может, и видели, но ранше ведь они куда активнее были. Да и княгиня где? Два дня уж как запропала куда-то? — осадил егозу своей неспешной и эдакой основательной, что ли, интонацией первый. Рослый и русоволосый.
— Так, класс, рассаживаемся, — следом за Силиным вошла в дверь весьма высокая и довольно плотного или даже могучего, однако всё ещё женственного телосложения дама среднего возраста с не очень красивым, но, как это называют, располагающим лицом, а её толстая, правда, недлинная светло-русая коса придавала ей, и без того нестандартной, ещё и некоторый колорит. — Проходи, Слава. Садись вот зде... Ну или там, ладно. Что ж, ребята, все внимание! Сегодня у нас опять новенький. Познакомьтесь. Силин, встань, пожалуйста, и представься.
— Это обязательно, Руслана Венедиктовна? Мы ж не в аниме, — усевшись там, где сам посчитал нужным, выссказал сомнение светловолосый и сероглазый невысокий новичок. Никого, к слову, особо и не удививший своим переводом, мало того что в самый разгар учебного года, так ещё и прямо посреди недели.
— Так заведено, поэтому будь добр. Да и у нас тут, Слава, похлеще будет, чем в этих ваших китайских мультиках. Так, тихо все! — требовательно посмотрела на строптивого ученика не особо строгая учительница, но в конце решительно присекшая поднявшийся было ропот явно оскорбившихся анимешников класса.
— А вы не богохульствуйте, Петрова-сенсей! — не умолчал какой-то смазливый юнец со светлыми кудряшками, возглавляя, так сказать, возмущенные массы.
— Изюмов, помолчи. Силин, я жду, — вернула тему в нужное русло Петрова.
— Я, вообще-то, Изуми-кун! — возмутился кудрявый.
— Да заткнись ты, придурок. Смелее, новенький, — навела порядок любопытная и довольно, как видно, непосредственная розововолосая, при этом прям любуясь тщательной укладкой свежеприбывшего.
— Ну-у... здрасьте. Я Слава. Мне столько же, сколько и вам. Люблю я — всё то, что и положенно в моём возрасте. Ну и слегка деньги ещё. Не люблю — любопытных, — на этих словах скучный Силин многообещающе посмотрел на обладательницу нетипичного цвета волос. От чего девчонка забавно ойкнула и вжала шею в плечи, но припомнив, что она как бы колдунья, приосанилась и смахнула отсутствующую пылинку. Но на этом «новенький», который всё также стоял у теперь своей предпоследней парты в ряду у окна, закончил, так и не поведав любопытным слушателям о колдунских способностях. — Всё.