— Ой! — выдала уже не плачущая блондинка, когда её рыцарь, правда не в сияющих доспехах, а лишь в полосатых семейках, одним лихим движением перемахнул через «перила» и спрыгнул со второго этажа, пусть и повздыхав чутка перед этим для порядка. Ну а оказавшись на земле, «каскадёр» поспешил к даме своего сердца, чтобы приложить руку к её щеке и, ласково глядя своими серыми глазами в её голубые с легкой поволокой теперь... Нет, не отведать ее сахарных уст, а просто залечить опухший нос, вызвав у его хозяйки закономерное. — Ах!
Хотя, по правде говоря, он и с расстояния трех метров легко бы мог это проделать, что потребовало бы или почти весь резерв израсходовать, или одну из десяти дневных активаций способности потратить на Исцеление из трофейного кольца. При прикосновении, к слову, резерва раза на четыре хватает. Но в этот раз Силин не стал понтоваться, куда ж больше-то, а прибегнул к старой доброй Круа, пусть она и не так быстро да круто лечит. Просто не желал он лишний раз показывать все свои козыри, а то, вон, как пялится вышедший типа покурить Тимур Киреев. Ну а так — всё вполне укладывается в норму, ибо об умении зелечивать раны наложением рук, как это ещё с Рябовым было, НСБ уже давно известно.
— Ах, любовь-любовь, — счастливо зажмурившись и смешно прижав руки к щекам, выдала Лида, с умилением наблюдавшая за всем этим. Но вдруг встрепенулась и выдала, указывая куда-то пальцем. — О, Квест!
— Внезапно. Может, что-то интересное, а то эти вечно выпадающие мне с многоножками уже порядком так задрали, — потрогав всё ещё носимое на шее «украшение», проворчала Прекрасова, на счету которой, между прочим, было уже под сотню Монет.
— Куда же ты, лю... Славочка? — растерянно пролепетала «поплывшая» Котова, когда гад Силин, своим позерским поступком и чуточкой ласки растопивший заколотившееся теперь девичье сердечко, вдруг прекратил её боготворить и, развернувшись, как ни в чем ни бывало пошагал себе.
А отправился этот бесчувственный чурбан к месту, куда указывала стрелка, привычно возникшая после принятия Квеста, сообщение о котором мгновением раньше возникло над золотым кольцом. Ну и минут пять еще следовал за стрелкой, оставив за спиной уже подутомивших его, если честно, но, справедливости ради, таких приятных во всех отношениях девиц. Некоторые из которых, к слову, тут же побежали проверять его домик на предмет посторонних лиц. И ничего удивительного, наш герой-любовник ведь пока только двум из красавиц своего четырехместного на данный момент гарема уделяет, так сказать, особое внимание. Гаус не в счет. Это другое. Да и то, в отличие от прекрасной во многих отношениях и не теряющейся Прекрасовой, робкая Сомова в последнее время всё больше созерцанием ограничивается, упиваясь своим сладострастным томлением. Роговой же и Котовой, бедняжечки, остается лишь молча, ну или не очень, вздыхать, пока ненаглядный милуется с другими, а их самих обходит тем самым вниманием. Вот, в общем, и мечутся от неуверенности, порой творя не особо привлекательную ерунду, по-видимому подзабывая иногда, что их, как и было говорено, никто не держит. Но и девочек можно понять. До сих пор ведь девочки, когда вокруг такие волнительные безобразия.
И вот, дошагав, Силин оказался на пустыре. Где возникло следующее сообщение, в котором предписывалось дождаться сбора остальных участников и сигнала к старту большой, кстати, редкости, то бишь коллективного Квеста. Ну а спустя ещё минут пятнадцать скучного ожидания на отведенном с краю будущего поля битвы месте, при попытке покинуть которое да сходить, например, поболтать со знакомыми тут же выдавалось предупреждение об исключении из числа участников предстоящего ивента, наконец был объявлен старт!
— Хм, занятно, — пробормотал Силин, ознакомившись с правилами. — Так, длительность час. За каждого побежденного соперника — по 10 Монет, за уничтоженных монстров — в зависимости от их ранга. Последний невылетевший участник получает главный приз. Штрафов нет. Эт что же выходит, если за час всех не укокошишь, то придется делить выигрыш с кем-нибудь хорошенько запрятавшимся да отсиживавшимся в безопасности всю...
— Силин! — раздалось слева, с другой стартовой позиции на краю неоднородного с точи зрения рельефа и растительности весьма обширного пустыря, куда явилось навскидку не менее десятка претендентов на победу. А когда окликнутый юноша повернулся, то увидел там разгневанную фурию Котову. — Я тебя победю! Побежу! Побежду! Хана тебе, в общем!