— Видимо, сафари удалось, — чуть нервно шутканула Лена.
— Здравствуйте, девочки! Как вы тут? — поздоровалась Силина старшая со знакомыми ей одноклассницами сына, наконец отмершими и отложившими так и не донесенные до рта дольки «арбуза». А затем приступила к знакомству с новым для неё лицом. — Здравствуй, милая девочка, меня зовут Софья Самуиловна, я мама Славы. А как твоё имя?
А дальше начался форменный гвалт, и не будь Силин занят тушей «котозавра», то наверняка расслышал бы в этом шуме и расспросы, и последующий обмен последними новостями. Но весь напор любопытства на себя приняла мама Соня, поэтому он особо не парился. Разумеется, легенда была ранее оговоренна, дабы не допускать ненужной утечки информации. Всё же новый мир — это то, ради чего владетели пошли аж на ритуал Исход, а тут, вон, и мудрить ничего не надо — бери не хочу.
Белоухую У́нку и Рыжеухую Ру́ку, к слову, Вячеслав потащил на Землю по настоянию матери, так как всё же пообещал ей поставить спасительниц на ноги. А здесь это можно было осуществить на халяву, за счет княжества. То есть применяя кольцо Исцеление без траты собственной маны, а потратив две из, в его случае, двенадцати суточных активаций способности. Однако здесь оставлять ушастых в планах юноши не числилось, а потому полностью здоровые, но спящие они были тут же возвращены.
И да, Унка с Рукой, как зовутся «лисички-сестрички», вовсе никакие не «песец» и «лисица», с кем соотнес их Землянин, исходя из собственных ассоциаций. Они — именно что уроженки племени Белоухих и Рыжеухих, соответственно. И, как верно предположил Силин, обе эти потрепанные жизнью, но отчаянные девицы, да и множество других в том поселке — беженцы из разоренных «котозавром» и его кочующей семейкой земель.
У разных племен эти кровожадные твари, до встречи с Силиным вырезавшие мохноухих целыми селениями, именуется по разному, но как правило в названии присутствуют слова «смерть» или «погибель». А «котозавр» — так и вовсе с эпитетом «великая», ибо эта напасть относительно недавно развилась до такой степени, что даже подчинила себе уже привычных и не столь методичных в выжирании всего встречного на пути кошаков-одиночек, а потому — редкость, причем аналогично великая.
Так вот, как несложно догадаться, помимо упомянутых, есть и другие племена. Местные земледельцы, например — это Буроухие. Хотя такие достаточно разных видов встречаются и, исходя из физических кондиций, могут являться и скотоводами, и ремесленниками, бывая порой весьма могучими и коренастыми, а не мелкими и суетливыми.
Те самые «силовики» — это прибившиеся к поселку Буроухих и охотно принятые коротышками охотники из Сероухих. Хоть эти не всегда оседлы, но частенько соседствуют с прочими. Чему доказательством те две «волчицы», которых еще при жизни и до начала всего привечал Маслов.
Ну и разные другие племена ещё имеются, на некоторых представителей которых Силин имел возможность вдоволь насмотреться, пока с помощью Круа врачевал в сарае. Как до схватки с теми, кто нагрузил его этой работой, так и после, припомнив, что еще не закончил, ну и поспешил продолжить, временно отложив общение с поселковыми.
Ну а известны все эти подробности с названиями стали из наконец состоявшейся, по окончании лечения, беседы с местными. Которые, когда поняли, что только что произошло, устроили чуть ли не поклонение невиданному герою, мало того что сумевшему одолеть непобедимое зло, так и спасшему ещё множество жизней. Поэтому тут же, без всякого референдума, шумные ушастики прям потребовали у Силина взять их под свою руку.
«Ой, как удобно», — выражаясь словами из одного известного мема, но тем не менее действительно удобно всё получилось.
Ну так вот, однако, чтобы наладить нормальный диалог с уже не так трясущимися и теперь прям боготворящими Силина звероухими, ему пришлось, растоптав гордость, все же прибегнуть к пирсингу в язык. Получив в итоге возможность не как раньше, лишь комичными жестами да убогим мычанием, а уже по-людски формулировать вопросы, ответы на которые он понимал благодаря серьге.
И это помимо функции изменения физической формы языка, даже не хочется думать для каких целей, ну и, что трудно переоценить, обретения иммунитета от ядов или, в особо тяжелых случаях, когда уж лучше не глотать такое — эдакого сканера опасности употребляемых веществ. А в сочетании с такой вот многополезной штангой в язык, та серьга-переводчик из левого уха, помимо возможности стать «эльфом» или «Цветноухим» каким-нибудь, дает теперь ещё и некоторый функционал детектора лжи.