— Тогда я пойду, — поставивив блюдце с опустевшей чашкой рядом с полной, к которой задумчивый собеседник так и не притронулся, попрощался вставший и застегнувший пуговицу строгого, но дорогого пиджака Тимур. — Апчхи. Прошу прощения, босс. Твою дивизию, чего эт я? С утра ж нормально всё было. Аллергия, что ли(заозиравшись)?
Последнее Киреев уже бормотал себе под нос, так как Силин определенно залип на переданную ему банкноту и более не замечал окружения. Ведь на измятой бумажке и вправду было то, что вызвало в нем сначала растерянность с недоумением, затем тревогу, а после и жгучее желание во что бы то ни стало докопаться до сути происходящего.
На купюре от руки, причем явно его же собственной, была написана всего одна фраза: «Посмотри в собаке». Вот только была она на языке, не имеющем ничего общего ни с одним из Земных. Не будь, конечно, Мухиной заблокирован Ким, то он легко бы опознал письменность своего родного мира, но господствующий в последние несколько дней Славик, пусть и сумел прочесть, однако всё же не понимал: как такое возможно, и что вообще происходит.
Что касается смысла, заложенного в послании от, получается, себя же только несколькодневной давности, то даже теперешний Силин его вполне себе расшифровал, ибо ещё с детства помнил сей перл из одного, пожалуй, культового кинофильма в весьма забавном переводе. Ну и тогда же, в среде его приятелей-сверстников, возникла соответствующая шутка, так сказать, на тему. Вот только здесь, в Воднинске, её повторить никак не выйдет. Чего очень уж хотелось, ибо возникающие на фоне недоумения подозрения, откровенно, пугали. А можно воплотить указание с купюры, лишь оказавшись в родном Святославле. У того самого гипсового памятника собачки, за отбитым фрагментом которой, есть доступ внутрь пустотелой тушки сего, с позволения сказать, предмета искусства. Именно там они, его тогдашняя компания, когда-то прятали свои самые, по их мнению, ценные заначки в виде сигарет и прочего недетского, что всегда так хотелось им в их годы. Силин-то не всю жизнь был мажором с соответствующими закидонами и возможностями. До восьми лет он вполне себе являлся той ещё шпаной с присущей романтикой вокруг.
— Блин, эт чё? Мне в Святик переться теперь? Стоп! — чуть слышно бормотал озадаченный юноша, но вдруг его осенило. То ли какое-то воспоминание, то ли осознание того обстоятельства, что математичка Гаус, которая, если верить слухам, после залёта от какого-то ученика бросила школу и укатила в свою деревню, навряд ли имела возможность оставить закладку где-то за пределами княжества. А значит, скорее всего, собаку эту вот стоит поискать поближе. — Ну да, так и есть. Да и, если припомнить, того уродливого Бобика давно уже снесли, когда игровые автоматы искали где бы присунуть. В общем, никуда ехать, лишний раз волнуя сестрицу, вовсе не нужно. Так, собака, собака, собака...
А закончив морщить лоб, что-то наконец надумавший Силин вдруг вскочил, накинул ветровку и умчал куда-то в ночь.
— Вот оно! Апчхи. Тьфу ты, простыл, что ли? Ну-ка: Исцеление. Так-то лучше. Итак, что тут у нас? — громко прошептал юноша, когда в темноте, пусть и сносно видя благодаря пирсингу в брови, но всё ж и подсвечивая ещё фонариком, нащупал-таки кое-что внутри гипсового ротвейлера чуть ли не в натуральную величину перед участком Силивановых. Тех самых соседей Киреевых, откуда Силин с гаремом переехал в новый дворец. И сейчас он обнаружил внутри примечательной садовой фигурки нечто такое, чего определенно не должно было там быть. Внимательно разглядывая находку, он озадаченно бубнил себе под нос. — Колечко какое-то. Серебряное, что ли? Хм(задумчиво), а у меня разве такое было? Странно, я его не помню, но почему-то узнаю его! Это ж ведь Карман, не? Он! Без сомнений. Так а почему ж тогда кольцо не у меня, если, выходит, опознано мной? Почему оно вообще спрятано там, где мне неведомо? И при чём тут, блин, Гаус, с которой я, можно сказать, вообще не имел ничего общего, но она берёт и передает мне зашифрованное послание, из которого я спустя почти неделю узнаю, где искать нечто, чем в итоге и оказывается это самое кольцо? Что за хрень творится-то, а? Ничего не понимаю. Посмотреть, что внутри? А что ещё остается-то? Так-так-так... О! Это ж пряжка-защитный артефакт. Запасная. Стоп, а откуда я это знаю? И почему на мне нет, эм, основной? Ну, раз это запасная, то должна же быть и основная, не так ли? Память, что за шутки ты со мной играешь? Ладно, что тут ещё есть? Свитки Видения. Видения? Какого ещё Видения? Проклятая память молчит, но внезапные знания подсказывают, что это нужно, чтоб видеть магию и прочие энергии. Во как. Круто, чё. Так, а это у нас артефакторский щуп, похоже. Тоже запасной. Вот только основного у меня отчего-то нет, и я не помню почему. Кто ж это меня так обчистил-то, а? Чертовщина какая-то. Что там у нас ещё? Опять какие-то свитки, только эти из другого материала. Гораздо более жесткие, какие-то. Так-так-так. А ведь это, если я не ошибаюсь, заготовки для ритуала Портал. Вот только куда, зачем и как этим воспользоваться я не помню без своего фамильяра... Стоп, что? Какого ещё фамильяра? Ничего не понимаю. Проклятье! Так, внутри всё? Нет, не всё. Ещё что-то есть. Эт чё? Эм, колокольчик? Нахрена? Опа! Кажется, знаю для чего он. Ай да я! Ай да молодец! Так, валим уже отсюда, а то посреди ночи торчу тут... у пёселя с отбитым куском. Хотя это и назад можно аккуратненько вернуть — никто и не заметит неладного. Вот и всё. Уходим.