Он только что это видел. Его напарница словно впала в прострацию. Смотрела остановившимся взглядом, а потом отчаянно закричала. Под тонкой кожей ее лица проступаю синие вены.
— Клер? — и внезапно он понимает. — Что ты видела?
Взгляд девчонки останавливается на нем, и ее тело внезапно сотрясает крупная дрожь:
— Я... не могу... тебе... сказать... — хрипло выдавливает она, а потом внезапно обмякает на руках опешившего парня.
Хрупкая девчушка не может описать картину только что увиденной смерти.
— Ты уверена, что сможешь убить хоть кого-то? — тихо спрашивает Ланс.
Сам он точно не сможет.
Пальцы Син ложатся на медальон на шее. Она несколько секунд смотрит в прострацию, а потом на лице появляется улыбка:
— Я и не собираюсь. Уж что-что, а прятаться я умею лучше всего. Тем более, — она фыркает, — от Капитолия.
Ланс невольно улыбается, вспоминая, как весь дистрикт с замиранием сердца наблюдал за виртуозными играми Син с миротворцами. Она потеряла маму, но ни разу не попала в приют, хотя и была беспризорной.
Пожалуй, ее тактика может сработать.
Сейдж изменилась. Она не похожа на ту буйную Сейдж, крушащую мебель. Но и не похожа на прежнюю отрешенную девушку, которой не интересно ничего, кроме книг.
Она задумчиво рассматривает пожелтевшую фотографию, смятую и с отсутствующим концом.
— Что это? — наконец осмеливается спросить Диззи.
Сейдж — единственная из всех старших ребят, которую он ничуть не боится. Может, потому, что они еще в приюте вечно обсуждали прочитанные книги?
Девушка пристально смотрит на него, а потом неохотно признается:
— Это из личного дела.
— Личного дела? — ахает Диззи. Мальчишка прекрасно знает, что личные дела выдают только после выпуска из приюта. — Где ты ее взяла?
Красноречивый взгляд Сейдж становится самым ясным ответом. Нет, он знал о ее бесшабашности, но проникнуть в кабинет директора?...
— А кто еще может их просматривать? — внезапно подает голос Сейдж.
— Личные дела? Да вроде только директор... — задумчиво отвечает парень.
Выражение лица девушки снова меняется, она стискивает фотографию.
“Кого-то это изображение мне напоминает...” — думает Диззи, но опомнившаяся девушка уже прячет фото.
Хоуп прерывисто дышит. Раздражение и боль исходят от нее волнами:
— Это же дети, Девен! — восклицает девушка. — Это же всего лишь дети!
Девен грустно усмехается, невольно вспоминая худых ребятишек на колеснице. И зачем только Капитолий затеял эти жестокие игры? Слишком страшная месть...
По взгляду Хоуп он внезапно понимает, насколько разозлена девушка. И, непонятно почему, чувствует облегчение. Такая Хоуп, знакомая и родная, нравится ему куда больше, чем дрожащая и испуганно хватающаяся за его плечо.
Хоуп вскрикивает и разжимает руку. На пол летит мелкое крошево осколков. Это треснул бокал, который она сжимала в ладони...
Из мельчайших, похожих на паутинку, порезов сочится кровь.
Мир плывет перед глазами мальчишки, и он оседает на пол. В висках стучит.
— Девен? — подруга бросается к нему. — Девен! Ой, прости, я совсем забыла... — она прячет руку за спину, появившаяся служанка торопливо начинает обрабатывать рану.
Парня отпускает. Пелена перед глазами исчезает, он выдыхает. Его главная проблема в том, что он не выносит вида крови. Нечего сказать, хороший кандидат для Голодных Игр!
— У тебя правда нет семьи? — Рику это кажется ужасно странным. Флеш не похожа ни на приютскую, ни на бомжа. Если бы он встретил ее на улице, непременно подумал бы, что она из богатеньких. Кстати, а почему он ее ни разу не встречал? Она сумела откосить от работы? Но это же невозможно! Миротворцы чуть ли не убивают людей за это!
— Ты уверен, что хочешь обсудить это именно сейчас? — отзывается Флеш.
Рик покорно пожимает плечами:
— Но что-то я должен с тобою обсуждать, — признается он.
За весь день он не сказал своей напарнице ни слова, и эта тишина давит на уши.
— Здесь ты прав... Давай обсудим... твою сестру. Она что-нибудь сказала обо мне?
При слове “сестра” Рик внутренне деревенеет. Он слишком любит Фло, чтобы с кем-то ее обсуждать.
— Нет... Она только просила меня вернуться... — выдавливает юноша.
Флеш улыбается:
— Вот и хорошо. Не хочу быть героем! — восклицает она.
Вызваться на смерть ради незнакомой девчонки? Ты и так герой, Флеш!
Пайпер накручивает на палец прядь волос. Девушке до сих пор кажется, что угольная пыль не отмылась как следует.
— Как ты думаешь, что будет на Играх? — брат знает все и обо всем. Не подводит он ее и на этот раз.
— Говорят же: естественные условия, — отзывается Энди. — Еду придется добывать самостоятельно, спать под открытым небом... Фактически то, что мы в дистриктах и делаем! — бодро заканчивает юноша.
— То есть, хотя бы здесь у двенадцатого преимущество? — немного оживляется Пайпер.
— Выходит, что так. Ешь давай.
Пайпер покорно налегает на еду, тянется за компотом... и графин с красной жидкостью летит на пол.
К растекающейся луже мгновенно подбегает девушка в сером платье с тряпкой в руках.
— Ой! Не стоит, я сама! — дружелюбно восклицает Пайпер и протягивает незнакомке руку. — Как тебя зовут?
Та вздрагивает и отрицательно мотает головой. Пайпер вопросительно смотрит на нее. Девушка показывает на свой рот, и ее глаза наполняются слезами.
— Она не ответит, — тихо подает голос брат. — Ее наказали за преступления против Капитолия. Она безгласая. Просто не может говорить, ей отрезали язык.
— Отрезали язык? — эхом повторяет Пайпер и переводит взгляд на незнакомку. Та кивает и опускает глаза, продолжая работать тряпкой.
Ужас и сочувствие охватывают девушку. А она еще приставала с именем...
— А как нам тебя называть? Как тебя зовут в Капитолии? — продолжает девушка.
Безгласая торопливо пишет в воздухе. Пайпер оглядывается по сторонам и находит лист бумаги и ручку:
— Вот.
Спустя пять секунд появляются цифра “17”.
— Семнадцать лет?
Та мотает головой и достает из кармана рабочего платья бумагу. №17.
Кровь приливает к вискам. №17… Вместо имени — безликие цифры.
Пайпер стоит и беспомощно сжимает-разжимает кулаки. Когда она приходит в себя, служанка уже исчезает.
Брат прижимает ее к себе и гладит по волосам. На его ресницах тоже закипают слезы...
КАБИНЕТ ПРЕЗИДЕНТА
— Диара, — президент останавливает видеотрансляцию. Пара из четвертого целуется, явно забыв обо всем на свете. — Это может быть интересным... — задумчиво тянет он.
— Я поняла вас, — по губам распорядительницы ползет улыбка, а потом она с некоторой жалостью смотрит на влюбленных.
Если Сноу чем-то заинтересовался, это добром не кончится...
====== Новые союзы ======
Двадцать четыре трибута стоят полукругом в центре просторного зала. На черной форме каждого из них нашит квадрат с номером дистрикта. Пайпер невольно опускает взгляд на тот, что вышит на ее костюме и невольно ежится: это напоминает ей несчастных слуг Капитолия с сухими цифрами вместо имен.
Тренер, которого обступили ребята, разводит руками:
— Это — Тренировочный Центр Капитолия. Здесь вы будете тренироваться, что в дальнейшем может спасти вам жизнь на Арене.
— Мы будем обучаться одним и тем же приемам? — подает голос Тревис. — В чем смысл этого?
Капитолиец переводит взгляд на парня и улыбается:
— Каждый из вас будет изучать то, что хочет. Мы не в силах научить вас ВСЕМУ, что знаем, — замечает он. — Приступайте, вас давно ждут тренеры.
Трибуты переглядываются. Во взгляде каждого читается настороженность.
Вокруг них сверкают острые наконечники копий, стрел, топоров, ножей... Множество различных тренажеров для моделирования, куча оружия, несколько площадок для отработки небоевых навыков. Трибуты разошлись по площадкам и начали тренировку. Девушка оказалась перед площадкой, на которую взошли два молодых человека и, выбрав копья, начали бой. Хоуп вздрагивает, увидев эту страшную картину.