Особенно, когда одним прекрасным утром леди Старк-младшая отправляет за ним молодого стюарда с запиской, в которой кривовато нацарапаны лишь два слова: «Срочно приди».
Мечтать нельзя, но не мечтать не получается. Леди Арья не из тех, что позовут рыцаря лишь для бессмысленного разговора или прогулки в саду. У нее могут быть вопросы. У нее могут быть предложения. Могут быть намерения и планы. Нет никаких сомнений, она изложит причину своего призыва в первые же секунды, как они увидятся.
И Бронн видит, как это может быть — проклята будь Весна, оставь шутки, Дева! Она же леди, она никогда не… она, вероятнее всего, вообще никогда раньше не… но, все-таки, она знает, как волки это делают…
Последний, кого готов увидеть Бронн Черноводный в эту минуту, так это окровавленный Джейме Ланнистер на постели леди Старк-младшей.
— Не говори Бриенне, — сквозь зубы шипит он, завидев Бронна.
— Это кто тебя так? — нет, ну, положительно, с Ланнистером не соскучишься! Нипочем не…
— Санса Старк.
…соскучишься. Как же, до скуки ли теперь.
— Ты бледноват, — заметил Бронн, оставляя многочисленные вопросы на потом, — куда волчья сука угодила? Кто еще знает?
— Клиган, Старки, ты. И кстати, брат «волчьей суки» наш король, так что говори потише. В бедро, под ребра и… кажется… да.
— В задницу, — наемник не сдержал истерического хихиканья, — она пыталась тебя отыметь? Или кастрировать, что ли?
Джейме поморщился. Арья Старк усиленно делала вид, что разговором не интересуется, но хихиканье ее выдало.
— У нас вопрос важнее. Через полчаса Джон ждет всех в тронном зале для оглашения нескольких важных решений, и достаточно того, что моя сестра будет отсутствовать. Если еще и сир Ланнистер явится в своем теперешнем виде… — Арья оскалилась, сглатывая очевидно рвущийся злобный хохоток. Бронн сдерживаться нужды не видел.
— Мне нужны будут новые штаны, — простонал Джейме, оглядываясь и пробуя встать на ногу, — нет, ну посмотри, точно в то же место, что и Зимой, как чуяла… прикроешь меня в зале?
— Она тебя не кусала? — осторожно спросил Бронн. Джейме воззрился на него с недоумением.
— Кусала?
— Знаешь, может, она больна… водобоязнью? Бешенством. У нее слюни не текли?
— Нет, — буркнул Лев мрачно.
— А пена?
— Ничего у нее не текло. Насколько я мог видеть.
— Будем надеяться, — Бронн скептически оглядел повязку на ноге лорда, вздохнул, — у меня для тебя плохие новости, милорд. Стоять долго тебе нельзя.
— Сидеть я все равно не смогу, — Джейме стиснул зубы, пробуя двинуться вперед и шатко становясь на обе ноги, — да что за…! День начинался так прекрасно!
…
«Не говори Бриенне».
Еще один женатый друг. Когда они так говорят, это всерьез. Даже одичалые. И неважно, что прячут они, эти женатые мужчины, за виноватым «не говори…»: внеплановую совместную пьянку, внебрачного ребенка или, как исключительно оригинальный долбанный Ланнистер, — лишнюю дыру в заднице.
Но ради спокойствия весеннего дня и улыбки Арьи Старк — слегка маниакальный оттенок у нее, все-таки — Бронн готов был поступиться распирающим его желанием всем рассказать о том, что Санса, драть ее, Старк спятила до того, что бросается на мужчин с ножом.
Учитывая, что последние дни все только и говорили о перспективе ее скорого обручения с кем-то из высокородных претендентов, это должно было произвести эффект распространяющегося бесконтрольно дикого огня.
Мысли продолжали терзать Бронна весь долгий путь по лестнице, ведущей к коридорам тронного зала. Народу было битком, как в лучшие базарные дни на рынке. Толпа отличалась примерно таким же разнообразием, что и любая ярмарка в Королевской Гавани. Весь сброд одичалых, дотракийцев, дорнийцев и Семеро знают, кого еще, разбавленный немногими присутствующими аристократическими семействами — вроде перебежчиков Талли, кислых Мартеллов и унылых лордов Штормового Предела. Кого не ожидал увидеть Бронн, так это леди Оленну Тирелл, ковыляющую под руку с леди Бриенной.
Что ж, это могло упростить дело. Вряд ли леди Бриенна, вынужденная по доброте сердечной сопровождать престарелую даму, много внимания уделит Хромому Льву, который, бледный и непривычно притихший, ошивался точно на другом краю зала.
Через три часа приёма Бронн знал, что ошибался.
…
Потому что они смотрят друг на друга. Пекло, эти взгляды, полные тоски и томления, до сих пор! Это должно было закончиться крышесносным трахом, но —
Женаты или нет, трахаются или нет, они все еще смотрят друг другу в глаза, как раньше, как всегда; как тогда, когда кто-то уходил, а второй оставался, и уж теперь сомнений в том, что каким-то образом они при этом общаются, у Бронна нет.
Будь проклят список примет!
— О, долбанное пекло, — восхищается и ужасается Бронн, внезапно понимая.
Что теперь, кричать «я уверовал» и топиться в Черноводной?
Это не закончилось! Это ни хрена не закончилось! Это вообще прекратится когда-нибудь?
Он достаточно провел времени с этими двумя, чтобы различить, что сначала в глубине глаз леди Бриенны непонимание, затем прозрение и ужас, потом — злость и вопросы. И Джейме виновато строит глазки из противоположного угла зала.
Ровно до той минуты, пока одичалые с дотракийцами не радуются преувеличенно шумно объявленной амнистии всем «вольным народам» и не принимаются шумно брататься, танцевать, но, слава Семерым, не драться. За последним в основном следят молодчики Лораса Тирелла.
Бронн ускользает из зала, ставшего вдруг подозрительно похожим на становище Зимнего Братства. Разве что чуть светлее вокруг и тепло, и пахнет не кровью, дровами и снегом, а цветами, вином и мясом. Должно быть, это эль Вольного Народа виноват, думает Бронн, когда в какую-то минуту стяги под сводами колышутся и становятся похожи на еловые лапы, как там, за Стеной.
И снова, не может быть, снова вокруг них Зима, только уже ручная, безобидная, уютная и побежденная. Словно бы она сама желала им подчиниться и стать другом. Потому что группки знакомых расползаются по коридорам замка, столь непохожего на себя, и отовсюду слышится гогот одичалых, где-нибудь в укромном уголке царит разврат, а от очага к очагу кочуют пьяные рыцари с песнями Братства.
И Бронн среди них. Почти как Зимой. Приятно дополняет атмосферу Арья Старк, очень зимняя, очень вписывающаяся Арья. Да, с ней рядом унылый Сандор Клиган, переходящая тень сестер Старк, но с ней же именно Бронн обменивается частыми долгими взглядами.
О чем они? Почему от них так сладко и страшно? Не с них ли начинается самое страшное?
Одного элемента не хватает в вечере, но вскоре Бронн находит их, этих двоих, свой ответ на сердечные вопросы. Ланнистер стоит, прислонившись спиной к стене, леди Бриенна у его ног; штаны болтаются у лорда-командующего на лодыжках, и это выглядит категорически далеким от чего-либо, даже отдаленно напоминающего разврат.