— Да нет, волнует, — заявляет он с улыбкой. — А на уме у меня ты и только ты.
Он снова потешается надо мной! И что бы он тут сейчас ни говорил, но я прекрасно вижу, что происходящее его развлекает.
— Я напомню, если ты забыл, — говорю сухо, — у меня есть муж, а у тебя… тоже скоро свадьба.
— Лен, да я знаю, что ты не замужем. Навел уже справки.
На миг теряюсь, но тут же возражаю:
— Мы вообще-то живем вместе! — киваю на наш дом.
— Это, конечно, прискорбно, но поправимо.
Это невозможно просто! Меня колотит всю, а он… А он вдруг становится серьезным.
— Честно говоря, Лена, я и сам не знал, что хочу, когда сюда ехал… То есть увидеть тебя хотел, конечно. Поговорить, узнать, как ты, это понятно. Но что потом, что дальше — об этом даже не задумывался. Просто встретил тебя там, в отеле, и всё, с тех пор накрыло и ни о чем не мог думать. Нет, я и раньше скучал, вспоминал часто, но как-то, не знаю, всё это было терпимо, что ли… Может, привык. Человек ведь, в общем-то, ко всему привыкает. Да и терпеть на расстоянии проще. Но когда знаешь, что ты где-то рядом, сдержаться уже нереально. А сейчас вижу тебя — и как будто не было четырех лет… ничего не изменилось… те же ощущения…
— Но всё изменилось!
— Изменились лишь обстоятельства, но, главное, ведь чувства.
— Чувства?! — на миг зажмурившись, чтобы при нем не заплакать, потому что веки уже щиплет от подступивших слез, я изливаю всё, что так долго болело: — Герман, ты меня бросил! Ты предал меня. О каких чувствах ты сейчас говоришь? Ты даже не удосужился нормально попрощаться, просто сбежал… Я тоже всё помню… но очень хочу забыть. Пожалуйста, не приходи ко мне больше. Я не хочу тебя видеть. Слышишь? Не приходи!
Я все-таки плачу и торопливо утираю слезы тыльной стороной ладони.
— Я просто не мог тогда поступить иначе…
— Мне все равно, — перебиваю его, упрямо качая головой. — Уходи!
Но Герман, наоборот, подается ко мне, и тогда я срываюсь с места и почти бегом устремляюсь к дому. Заскакиваю в подъезд и лишь там останавливаюсь. Привалившись к холодной стене спиной, еще какое-то время стою неподвижно, пытаясь унять эту дурацкую истерику и отдышаться.
Спустя пару минут слышу, как отъезжает его машина, но меня все еще лихорадит внутри. Я стараюсь не всхлипывать, не подвывать, но слезы сами собой текут ручьем. Счастье, что никто из соседей не вышел и не застал меня в таком виде.
Постепенно все равно успокаиваюсь, конечно, но в квартиру захожу нескоро. Дома темно и тихо. Все спят. Вера Алексеевна меня не встречает, чему я даже рада. Не знаю, смогла бы я сейчас разговаривать как ни в чем не бывало. Разувшись, на цыпочках иду в ванную, затем бесшумно, на ощупь, не включая свет, пробираюсь в нашу комнату.
Но едва я успеваю раздеться, как слышу совершенно твердый голос Антона:
— Кто это был?
Значит, он не спал и, значит, всё слышал… В другой раз я бы наверняка разнервничалась. Скорее всего, даже чувствовала бы себя виноватой и оправдывалась. Но сейчас я уже так опустошена, что на новые эмоции сил просто нет.
— Герман Горр, — безучастно отвечаю я, ложась под одеяло и сворачиваюсь калачиком.
— И?
Повисает пауза.
— Кто он? — снова спрашивает Антон.
— Мой бывший одноклассник, — у меня чуть не вырывается смешок. — Мы с ним встречались, когда учились в школе.
— Что ему надо было? — чувствую, Антон не просто недоволен или раздражен, он явно злится. Только Герман из меня и в самом деле выкачал сейчас всю энергию.
— Ничего. Просто повидаться и всё.
— Зачем?
— Да ни зачем. Просто он жил все это время в Канаде, вот недавно вернулся в Россию. Захотел увидеться с теми, кого знал…
— А как он тебя нашел?
— Без понятия, — сквозь зевок отвечаю я.
— Почему ночью? — продолжает он допытываться. — Почему он приехал сюда ночью?
— Не знаю, — стону я. — Я же его не звала. Антон, я смертельно хочу спать, я так устала…
Он замолкает, но хватает его лишь минут на пять. Только я начинаю засыпать, как он вновь спрашивает:
— Ты его любила?
И сна как не бывало. Я молчу, не знаю, что ответить. Глупо, наверное, откровенничать о прошлой любви. Но все же отвечаю честно:
— Да. Раньше любила.
— А сейчас? Сейчас любишь?