– Спасибо, что сказал, – незнакомец огляделся в поисках сидения и, пожав плечами, бухнулся прямо на асфальт. – Меня Максвелл звать. Можно Макс. Только без фамилии, ради святых трусов Просветленных, за еще одного «фон Тревельяна» я буду стрелять.
Махариэль не понял, о чем он, но ответил.
– Махариэль. Терон. Без повода не стреляю. Люблю свои патроны.
Максвелл потянулся с видимым удовольствием, и Махариэль ясно увидел, что правая рука у него обрублена до локтя.
– Сурово, – кивнул он.
– Хуйня, – лаконично ответил Максвелл. – Тебе как, не жжет?
– А что такое?
– Ну я типа Избранный. Хотя с тех пор, как этот большой хрен из Анклава отожрал мне руку, стало полегче. И, слушай, будешь в Гекко, не верь Вузи, этот кретин…
– Стоп-стоп! – поднял руки Махариэль. – Я ни хрена не понял. Давай с начала, и… зажигалка есть?
– Конечно, – Максвелл прикурил сам и бросил зажигалку рыцарю.
Тот умиротворенно вздохнул. Вечер налаживался. Авось и этот мужик окажется не таким уж… Махариэль пригляделся с высоты покрышек. Калечный выглядел нездорово, впрочем, это не слишком удивляло. Но взгляд у него был совершенно дикий – как будто он вот сейчас сидит тут и болтает, а через секунду встанет и, например, разобьет башкой кирпич. Выстрелит себе в ногу. Зарядит взрывным коктейлем в стену. Или выпьет его, а горящей тряпкой закусит, – он сможет, в этом Махариэль был уверен.
– Наркоман, что ли?
– Не, я прекратил херачить все подряд, когда стал блевать радиацией, – ничуть не смутившись, ответил Максвелл. – Да еще Маркус, когда меня нашел и отковырял, врезал такого леща, что я теперь скорее дерьмо сожру, чем еще один винт…
На взгляд Махариэля, в его рассказе было слишком много неаппетитных подробностей, но все же мужик он оказался интересный – обдолбанный всем подряд, от избытка мутагенов светящийся как лампочка, он умудрился прикончить кого-то из Анклава, засунув тому свою руку в пасть. Почти мертвого, его подобрал шериф Брокен Хиллс, – на этих словах Максвелл строго-настрого запретил «гнать бочку» на мутантов, но неприязнь Братства к мутантам недавнему дикарю Махариэлю была чужда. Подлечив Максвелла немного, шериф отправил его с караваном в Гекко, к гулям. Понятный ход – парень фонил, как гребаный реактор, а в Брокен Хиллс, кроме мутантов, жили и обычные люди.
– Теперь только рэд-эвей вместо завтрака, ну или просто бухнуть, – закончил Максвелл.
О чем-то задумавшись, он принялся рыться в своем мешке. Махариэль щелкнул зажигалкой во второй раз.
– Кстати… Насчет «бухнуть»!
В его рюкзаке приветственно звякнули бутылки. Махариэль вспомнил свое недавнее желание и внутренние жалобы на тоску.
– Ты просто настоящий посланник небес, – признался рыцарь, открывая пиво. – Гребаный вестник небес, отвечаю!
– Избранный, а ты думал! – фыркнул Максвелл, чокнувшись с Махариэлем. – Не, хорошо, что я тут на тебя наткнулся.
– Вообще-то я тут устав нарушаю.
– Немедленно выпьем за это.
– Согласен.
Теперь Максвелл не казался таким уж придурком.
– Ну, – повеселев, Махариэль широко улыбнулся, – а тут ты все-таки зачем?
– Из Гекко пришел. Ну, там меня уже как следует подлатали, ребята классные, обожаю их… А, ну вот, – Максвелл подложил под задницу изрядно похудевший рюкзак. Похоже, таскал он в нем, большей частью, только бухло, теперь выстроенное в ряд на асфальте. Все-таки странный тип. – И Ленни, это наш врач, мне такой говорит «Вот ше-е-ел бы ты к Перси, он тебе протез придумает, он парень умный, и барахла у него навалом». И еще рэд-эвей у него, залежи, но я весь скупил, и это…
– Не отвлекайся, – напомнил Махариэль, слушая со всей внимательностью и пытаясь представить себе Гекко и добрых гулей, с которыми этот малый общался как со старыми друзьями. Он в который раз пожалел – как много он не видит, привязанный к этому проклятому офису.
– Ну вот. А Перси говорит – о-кей, Макс, да не проблема, и деньги свои убери, чай не первый год знакомы. И ты, говорит, живучий пидо… парень бывалый, я уж знаю, что с тебя стрясти вместо дурацкого бабла. Говорит, найди мне друга, они ж как бухло, с годами все дороже, а мой вот пропал.
– Беда-то какая, – искренне посочувствовал Махариэль. – Если б Ал пропал, я б тоже расстроился.
– А этот его кореш спит как проклятый, как сраный вампир, – поморщился Максвелл. – Перси говорит – попробуй в Дыре порыскать, там обычно всякий сброд… Ну, ничего личного.
– Он прав.
Махариэль призадумался, но ничего полезного не вспомнил.
– Извини, – покаянно мотнул он головой. – Никакого гуля я не знаю. Хотя здешние наркоманы иногда похожи на них.
– Походочка! – фыркнул Максвелл. – Я как впервые пришел, смотрю – как в милом Гекко, со спины не отличишь… – он невесело рассмеялся. – Да ладно, не заморачивайся, хватает того, что ты хотя бы не пытался меня ограбить. Выпьем еще.
Максвелл оглядел бутылки. Цапнул ту, которая побольше. Судя по этикетке, с вискарем. Протянул новоиспеченному приятелю. Жидкость обожгла горло.
– Крутая штука. У нас такую только шаман гнать умел.
– Дикарь? – удивился Максвелл.
– Радиационный калека? – ахнул Махариэль в ответ.
– За знакомство!
Нет, Максвелл определенно нравился паладину Братства. Псих долбаный. Но приятный.
– Ты на мумию хотел посмотреть? – кивнул Махариэль в сторону дома Ананиуса. – Можем зайти, тут два шага, меня никто не хватится.
Окрыленного алкоголем Махариэля тянуло на свершения, а злить старого шарлатана он любил. А Максвелл, похоже, просто всегда был готов к подвигам. Снося бутылки, как шар кегли, этот укурок важно прошагал к дому Ананиуса и отодвинул пацанов от двери. Махариэль идти уже не мог от душащего его смеха – отчего-то новый знакомец казался ему все более и более забавным.
Сурово сдвинув брови, Максвелл отпил из горла, не отрывая взгляда от Ананиуса. Старикан сложил руки на груди.
– Давай сюда мумию! – заявил Максвелл, захлебнувшись и чуть не выхаркав вискарь обратно. Вытер подбородок. – Хочу увидеть древнее сокровище!
– О, этот гроб я нашел в древнем храме, в глубинах Пустоши, спрятанным от всех смертных…
– Заканчивай и покажи мне мумию!
Максвелл швырнул на крышку гроба деньги, Махариэль напомнил себе отобрать их потом и тоже придвинулся ближе. Ананиус, сделав страшные глаза, отодвинул крышку и развел руками, тихонько подвывая для атмосферности.
– У-у-у… – подыграл Максвелл, склоняясь над гробом. Поднялся. – Туфта какая-то в туалетной бумаге.
– Возвращай деньги, – фыркнул Махариэль, хватаясь за автомат.
– Погоди… – Максвелл склонился снова, разглядывая тело. Содрал с лица мумии туалетную бумагу. – Это не мумия! – вдруг крикнул он и обернулся к Махариэлю, разевая рот. – Это же он! Друган моего дорогого Перси! Твою мать, кретин, да просыпайся ты! – Максвел от души хлестнул его по роже. – Это этот, как его…
Он поднял мумию за шиворот и заорал той прямо в ухо:
– СОЛА-А-А-АС!
– Сола-а-а-ас!!! – подхватил Махариэль, обрадовавшись и найденному другу, и возможности вдоволь покричать.
Продрав глаза, недавняя мумия проявила неожиданную прыть, выскочив из гроба как ошпаренная.
– Спаси-и-ибо, незнакоме-е-ец! – голос донесся уже из-за двери.
– Надо было показывать одноголового брамина, – вздохнул Ананиус. – Я разорен.
Максвелл и Махариэль выбежали следом за внезапно быстрым гулем, радуясь, как мальчишки.
– Беги, Солас, беги! Ура!!! Впере-е-ед! – орали они, пока не охрипли.
Дыра еще не знала такого шума, не сопровождаемого стрельбой.
А ветер еще долго гонял по улице обрывки туалетной бумаги.