Последнее воспоминание об этой кровати датируется в моей памяти 53 годом… Датируется так точно потому, что именно в 53 году папа купил автомобиль «Победу» и мы все – папа, мама, я, Таня и ещё один мой двоюродный брат – Володя – сын тёти Гали, маминой сестры и Афанаса, попёрлись хвастаться покупкой к маминым родителям в Слуцк…
За рулём сидел мамин брат Аркадий, специально для этого переезда вытребованный из Слуцка – папа водить ещё не умел и прав у него не было…
Слуцкое шоссе было очень узким и извилистым. Точно на тринадцатом километре, во время обгона, случилась жуткая авария. Мы скатились в глубочайший карьер. Водитель военного Зила, который нас в этот карьер столкнул, смылся. Дорога, в выходной, была пустынна. «Победа» наша, сделав первый кульбит через капот, легла на бок и покатилась вниз.
Спасла нас, мелюзгу, мама… Она сгребла всех в щель между сидений, прижала сверху своим телом и нас не мотало по салону. Дядю Аркадия прижало рулём и это выручило его. Папы в машине не было, а его дверка, впереди, справа была искорёжена полностью. Я рванул наверх… Но папы на шоссе не было… Только через минут десять мы увидали, что из-под машины, рядом с задним левым колесом торчат папины ноги…
Дядя Аркадий упал в обморок, а мы с мамой, ухватившись за эти ноги вытащили папу из под машины.
Когда он понял, что мы падаем, он открыл дверцу и его вышвырнуло из салона. Упал он на дно карьера раньше чем туда скатилась машина, да так «удачно», что длинные «художнические» волосы ему прижало передним правым колесом, а ноги торчали рядом с задним левым…
Кто-то помог нам вытащить машину, она – вот диво – завелась и мы в состоянии шока проехали ещё километров пять в сторону Слуцка, пока не опомнились и не вернулись домой, в Минск…
Папу перенесли в квартиру уложили на кровать, все уселись вокруг, молчание стояло тягостнейшее… Дядя Аркадий плакал…
Папа открыл глаза и сказал:
– Ладно… Давайте чего ни будь съедим…
В Слуцк, мы везли с собой огромный арбуз, который тоже остался цел. Его мы и съели у папиной кровати. Страх и отчаяние прошли…
Так и остались в памяти – железная, трофейная кровать, побитая осколками, папа с забинтованной головой, арбуз, который он по хохляцкой привычке ест с белым хлебом… Кровать стояла вот здесь, где сейчас стоит мой компьютер…
Эта авария имела некоторые важные последствия: во первых, лет пятнадцать мама не позволяла отцу ездить быстрее 60 километров в час… Даже когда мы пересели на «Волгу» и много всем семейством путешествовали по берегам тёплых и холодных морей, после шестидесяти мама начинала нервничать и укоризненно попискивать справа от папы; во вторых мы очень близко сошлись с семьёй Володи Посчастьева, нынче известного, маститого графика…
Дядя Стёпа – его отец – инвалид-фронтовик работал завотделом в ГУМе, потом был директором ГУМа, потом то ли министром, то ли заместителем министра торговли… Но тогда они с тётей Клавой – его женой, бывшей медсестрой в госпитале, выходившей его, мальчишку с перебитым позвоночником, и родившей ему сына были ещё очень молоды…
Так получилось, что подходить к разбитой машине никому не хотелось и она долго, с полгода стояла у нас под окном, закутанная брезентом, пока за неё не взялся дядя Стёпа… Наверно у него были большие связи, поскольку в те времена никаких сервисов не было, а ремонт такого объёма можно было провести только в гараже Совмина, в который, естественно, попасть было невозможно… Однако дяде Стёпе это удалось и, надо сказать, что на этой «Победе» мы ещё славно поездили, на ней открыли для себя Нарочь, где я и сел впервые за руль этой самой «Победы».
Но, это опять таки будет позже…
Тогда мы с Посчастьевыми стали дружить домами… Благо они жили тут же на Московской, через улицу… Эта дружба не прерывалась до конца жизни наших родителей и осталась в наследство нам с Володей… Дядя Стёпа и тётя Клава были людьми достаточно далёкими от искусства, хотя, нужно отдать тёте Клава должное, она потом изумительно вышивала гладью, справлялась даже с копиями картин Шишкина. Но тогда все женщины чего то умели и особого значения этому не придавалось…
Первым заметил, что Володя прекрасно рисует – папа… И сказал Вовкиным родителям, ваш сын талантлив, его следует учить, поэтому Володя после седьмого класса расстался с 41 школой, поступил в художественное училище, потом на факультет графики театрально-художественного института и стал тем, кем стал…