Сейчас, когда собственная жизнь близка к сумеркам, знаете, что не дает покоя, мучает сердце? Не то, что книжки не написал, что фильм не снял который так хотелось сделать, не то даже, что учеников не вырастил, не передал молодым своего умения, своего знания – в конце концов, сами все постигнут, сами всему научатся, набивая шишки и страдая от этого. Более всего мучаюсь, вспоминая, как ожидал меня дома, заболевший отец, как его глаза искали меня, когда забегал на минутку его проведать, как хотелось ему поговорить со мной, может прикоснуться, погладить, как хотелось ему поддержки, ласки и помощи – он то знал, в какой путь ему вскоре собираться. А я отделывался бодряческими фразами, идиотскими словами успокоения, уверениями в том, что все будет хорошо. Я все время куда-то спешил, мне все время было некогда, занят был «великими» делами. А на поверку вышло, что самое великое для меня дело осталось не сделанным, что самым важным было просто посидеть, да поговорить с отцом, поддержать его не лукавыми словами утешения, а простым пониманием, ощущением моей с ним неразрывности.
Малость? Конечно! Но именно эта малость, вернее, то, что этой самой малости не достало во мне, когда она так нужна была отцу, мучает более двадцати лет, которые прошли со времени его смерти. И не знаю, кому больше эта малость была нужна?.. Ему ли, уходящему, или мне – оставшемуся и терзающему себя до конца жизни, тем, что именно этого и не сделал, именно этого не понял в своей суетной погоне за чем-то, что казалось значительным и важным. Сейчас, перечитывая проповедь православного златоуста, Архимандрита Иоанна (Крестьянкина), его «Слово о малом доброделании» удивляюсь, как все просто, как доходчиво и понятно: «Оттого я сейчас пою гимн не добру, а его незначительности, его малости. И не только не упрекаю вас, что вы в добре заняты только мелочами и не делаете никакого великого самопожертвования, но наоборот, прошу вас не думать ни о каком великом самопожертвовании и ни в коем случае не пренебрегать в добре мелочами».
Если вдуматься, отец Иоанн, говорит нам,– не озирайтесь в поисках того, кто подаст вам помощь, не ищите, какое бы великое добро сделать для человечества,– уповайте прежде всего на себя, на свою душу открытую добру и способную дарить добро. Не приценивайтесь, что дороже, что дешевле,– поскольку, кто знает, что в результате окажется самым важным не только для ближних, но, прежде всего, для вас самих?!
ГЛАВА 40
Пять лет назад моя, нынче уже десятилетняя дочь, «выдала» сентенцию, которая меня поразила,– Ты знаешь, папа, мой муж будет официантом… – Почему?– вскинулся я. – Ну-у, протянула дочь слегка капризно, словно удивляясь моей бестолковости,– У нас будет маленькое кафе на берегу моря и там же маленькая гостиница. Я буду хозяйкой, мне нужно будет ездить за продуктами, а присматривать за рестораном лучше мужу.
Ошеломленный столь не по возрасту развитой рассудительностью, я произнес,– Ну, а, где же мы с мамой будем? – Ничуть не смутившись юная «буржуйка» заявила,– У мамы будет своя студия, а у тебя компьютерная на втором этаже… – и, словно оправдываясь, добавила,– Ты же понимаешь, что с хозяйством вам без меня не справиться!..
Рассмеявшись, я вынужден был согласиться – в самом деле, с хозяйством маленькой гостиницы и ресторана на берегу моря нам с мамой не справиться, мы даже с хозяйством в нашей двухкомнатной квартире справляемся через пень колоду…
Однако, откуда у пятилетней девочки такие мысли? Я, помнится мечтал быть моряком, потом летчиком, потом поэтом, но уж никак не официантом, тем более хозяином гостиницы. И вот тут я понял: ОНИ ДРУГИЕ!..
Они,– современные мальчики и девочки совершенно другие. Не стану вешать ярлыки на племя молодое, незнакомое, не стану определять хорошие они или плохие, похожие на нас или нет, по душе ли мне их прагматизм, или от него меня с души воротит – просто, нынешняя молодежь абсолютно другая. И принимать это нужно, как данность. Принимать и понимать, пусть даже тебе это не всегда нравится.
Так получилось, что среди моих знакомых, моих друзей на каком-то этапе жизни совершенно исчезли люди молодые, люди нынешнего поколения. Нет, есть, конечно, но это ребята, к которым отношусь с легкой иронией, понимая, что и они ко мне относятся с такой же иронией, как к анахронизму, как к человеку, вызывающему, пусть, уважение, но не более того, как к человеку, с которым приходится говорить на разных языках. И уже, было, совсем смирился с этим… Ну, нет, так нет, как ни будь переживем без сердечной привязанности – они сами по себе, я сам по себе. Однако пару лет назад судьба свела меня с молодым человеком, с которым захотелось завязать некие душевные отношения, потому что почувствовал – он мне интересен и, более того, что я тоже могу быть интересен ему. Зовут его Паша Веллер. Так случилось, что свела нас работа, работа интересная и для меня необычная. Было предложено нам с ним разработать «под ключ» интернетовский WEB-сайт для некоей транспортной компании. Моей областью было визуально-графическое решение заглавной страницы, Пашиной – програмное обеспечение, размещение в сети и наладка. Из этого вы можете понять, что профессия у Паши самая, что ни на есть современная, компьютерная. Работодатель наш был большим педантом и если ко мне относился с некоторым пиететом, то Пашу «школили» неимоверно. Мне понравилось с каким достоинством, не впадая в раж и истерику, противостоял Паша его «наездам», как отстаивал и свое время, и свой авторитет, и свой заработок. Мы работали очень плотно, часов по десять в день,– сроки были жесткие. Но сидя вдвоем за компьютером, перебирая и пробуя варианты, вырабатывая концепцию общего решения и оговаривая частности, мы, конечно же, не обходили стороной и темы, что называется жизненные.