Конечно, было еще два человека, которые знали о его переходе на светлую сторону: Дамблдор и Гермиона. Но Дамблдор был мертв, а Гермиона ничего не помнила. А письмо Драко отцу, в котором говорилось, что он встречается с Гермионой лишь для того, чтобы подобраться поближе к Гарри, явно не спасало ситуацию.
Драко подумывал о том, чтобы снова сбежать, но как долго он продержится? Он не сможет прятаться вечно, боясь, что его в любую минуту найдут. Он и так заработал себе паранойю, прячась от Волдеморта, и подозревал каждого встречного. Он просто не мог продолжать жить такой жизнью. Тем более что тогда у него не было бы ни единой возможности увидеться с Гермионой, и поэтому он вышел из тени.
Но увидеть ее, покалеченную, но прекрасную, стоило того. Однако Драко понимал, что больше ему ничего не светит. И здесь все закончится. Что он, бывший Пожиратель Смерти, мог предложить ей? Что он должен был сделать? Сказать ей, что они до безумия любили друг друга и попросить ее подождать его несколько лет, пока он не вернется из тюрьмы, и они будут жить долго и счастливо? Драко сам не верил в счастливые концы. То короткое время, что они были вместе, все равно казалось ему нереальным. Будто это было лишь сном, который скоро закончится.
Драко вспомнил слова матери, что он должен следовать велению своего сердца, и решил так и поступить. Он должен был отпустить Гермиону, потому что любил ее. Она заслуживала лучшего. Драко лишь хотел, чтобы она нашла свое счастье после холодных лет войны, пусть даже это счастье не будет включать его присутствие в ее жизни. И как ни больно ему было это признавать, он знал, что любой другой мужчина, пусть даже этот рыжий тупица, сделает ее намного счастливее, чем может он.
— Зачем мы изображали, что встречаемся? — повторил Драко вопрос Гермионы. — Ты увидела мою Черную метку. Я хотел исправиться, ты поверила мне и решила помочь. Но другие не верили, что я изменился, поэтому мы сказали всем, будто мы пара, и тогда остальным пришлось поверить в мое исправление.
Соврать оказалось легко. Ему вообще всегда удавалось обманывать. Но внутри все переворачивалось. Сказать ей, что все это ничего не значило, было очень сложно, но Драко удалось сохранить спокойствие, ни один мускул не дрогнул на его лице. Гермиона не должна была узнать правду.
— Звучит разумно, — отозвалась она. — Ну, это ведь просто безумие — представить нас вместе. В смысле, мы же ненавидим друг друга. Поразительно, что мы заставили остальных в это поверить.
— Конечно… они же полные идиоты, — ответил Драко, в точности повторив фразу, которую сказал ей после их публичного признания в Большом зале. Гермиона, однако, не помнила этих слов и не заметила, что он произнес их грустным голосом.
— Я слышала, у тебя скоро суд, — она сменила тему. — Прости, что не могу ничего вспомнить и помочь тебе.
Драко знал ее достаточно хорошо, чтобы понять, что Гермиона действительно хочет ему помочь. И хотя она его не любила, возможно, он ей даже не нравился, но ее все равно заботила его судьба. И это было для него своеобразным утешением.
— Не беспокойся, это не так уж и важно, — он попытался изобразить улыбку, но не преуспел в этом. — Сейчас самое главное, чтобы ты окончательно поправилась.
Громко топая, в палату зашел Крысли с двумя чашками чая. Это значило, что Драко пора уходить. Его время с Гермионой закончилось.
Крысли явно думал так же. Он поставил чашки на стол и встал между Драко и Гермионой, демонстративно игнорируя присутствие первого и ясно давая понять, что его здесь видеть не хотят.
— Было здорово увидеться с тобой, — произнес Драко в качестве прощания. В этот раз он не врал. Он действительно ценил этот короткий разговор между ними, хотя для Гермионы, возможно, он ничего не значил. Он знал, что с ней все будет хорошо, и этого знания ему было достаточно.
Драко незаметно насыпал в чашку рыжему наколдованный перец. В конце концов, Малфой он или нет? Если он собирался отдать самое ценное, что у него было, этому идиоту Крысли, то должен был он хоть как-то отомстить, хотя его, прямо скажем, детский поступок назвать местью было сложно.
— Малфой? — позвала Гермиона, заставляя его обернуться. — Знаешь, я все же думаю, что ты изменился. Стал другим… добрее.
— Все благодаря тебе, — слегка улыбнулся Драко.
Он в последний раз взглянул на нее и со вздохом вышел из комнаты. В мире Гермионы ему больше не была места. Там он теперь никто.
Эпилог после эпилога
2024 год
— Хьюго, пора идти!
— Сейчас, мам!
Гермиона нетерпеливо потрясла головой. Каким-то образом ее сын всегда все откладывал на последнюю минуту и своей безалаберностью иногда мог довести ее до ручки. И хотя Хьюго совершенно не беспокоился о времени, судьба всегда благоволила ему, и он умудрялся оказываться в нужном месте вовремя, пусть даже в последнюю минуту.
Близилось начало нового учебного года, и Гермиона готовилась, как всегда, отвести своих двоих детей на станцию Кингс-Кросс. Роза уже ждала снаружи. Это был ее последний год в Хогвартсе, и сама мысль об этом заставляла Гермиону чувствовать себя старой.
Она со вздохом взглянула на лестницу, надеясь, что Хьюго вот-вот появится из комнаты, но ее надежды не оправдались. Внимание Гермионы привлекла книга, лежавшая на кухонном столе, с названием: «Гарри Поттер и Дары Смерти». Должно быть, Роза там ее оставила. Как и сама Гермиона, ее дочь очень любила читать и хваталась за любую книгу, которая попадалась ей на глаза. А книги о Гарри, включавшие в себя и истории про ее родителей, Роза любила больше всего, хотя мать неоднократно повторяла ей, что половина из написанного там было вымыслом.
Гермиона все еще не могла привыкнуть к тому, что об их жизнях написали книги. Она понимала, что людям было интересно прочитать о войне против Волдеморта, но ей самой было странно читать про себя.