Выбираясь из школы, я вдруг столкнулся со странно согбенной фигурой.
- Добрый вечер, - на всякий случай сказал я.
- Здравствуй, песик, - сказала фигура. - Ты кто?
- Я Пират.
- А почему ты в школе?
Я прижал уши и пополз на брюхе к фигуре. Но раскаиваться не пришлось. Фигура распрямилась и оказалась очень приятной не старой еще женщиной, которая погладила меня и завела тоскливый разговор одинокого человека.
И я вам скажу, что мне очень приятно было поговорить с этой учительницей. Она гладила меня и рассказывала обо всем сразу. И о том, что учитель сегодня не чувствует себя учителем: он и дворник, и сторож, и маляр, и слесарь; про то, что современные школьники совершенно забыли, что такое культура, и что вызвать в школу родителей просто невозможно, лучше вызвать дедушку, он посолиднее, и джинсы на нем не такие засаленные... И что родители детей бьют, и что в театры их не водят: откуда же взяться культуре? И пособий для учителей нет, и школьная программа отстает, и что все, что ремонтируют для школы шефы, - из ряда вон плохо. И что надо переходить на домашнее образование...
Тут я нетерпеливо тявкнул, и мы попрощались.
А когда я выскочил, меня взяли на поводок, но близняшки что-то сказали маме Маше, и меня отпустили.
Мы пошли домой.
По дороге Колли молчал, пока я рассказывал ему про своих новых друзей. Когда же я дошел до истории с классным журналом и процитировал ему на память стихи хозяина (или Пушкина? ), он вздохнул:
- Жаль, что у меня хоть и две хозяйки, но Вите нужна одна Настенька. И у нее нет собаки...
Потом мы стали говорить о школе. Колли знал об этом предмете довольно много, потому что его хозяйки главным образом о школе только и говорили. Я, правда, видел эту школу лишь однажды, но с меня было этого вполне достаточно. Хватило надолго.
Даже самому глупому щенку понятно, что со школой надо что-то делать. Но пока по-прежнему у руководителей школы никакой инициативы, никакой фантазии.
Словом, это отдельный разговор.
Колли обещал попросить своих хозяек поговорить с Настенькой. И выполнил обещание. Девочки рассказали Настеньке, что же такое произошло в тот вечер с журналом.
Настенька, наверное, поняла, потому что вскоре пригласила Витю на день рождения. Я ждал его в подъезде и был счастлив. А Витя там при всех прочитал стихотворение, которое он написал вместе с Пушкиным.
Но это было позже, а на следующий день утром Витя пошел в школу и положил учителю на стол журнал со своей запиской, в которой объяснил причины своего поступка.
Эпилог
А во время очередной прогулки с мамой Машей я резво прыгал, и в своем прыганье старался воплотить все, что думал о современной школе. Ведь в ней учится наш дорогой Витя, и нам всем вовсе не безразлично, каким он вырастет.
Но, каким бы он ни был, я надеюсь, он никогда не станет чересчур правильным. Потому что чрезмерная правильность стандартизирует человека, делает его скучным и нудным. А это исключает творчество. Творчество же необходимо всегда и во всем. И в приготовлении пищи, и в написании диссертации, и в воспитании собаки.
А если вы с этим не согласны, я вас просто укушу!
* ПИРАТ В ОГНЕННОЙ СТРАНЕ *
или новые приключения
Вити Витухина и замечательного Пса Пирата
Предисловие автора
Вы, конечно, ребята, меня знаете, если прочитали книжки "Наши каникулы" и "Записки из-под парты". В них рассказывалось о том, как весело я, мои хозяева и друзья провели время на даче прошлым летом, и о том, как Витя написал стихи даме своего сердца и что из этого вышло. И несмотря на то, что записки, на мой взгляд, были лишены всяческой назидательности, которую так любят почему-то наши учителя, я получил немало писем от бабушке и мам, дедушек и пап, а также девочек и мальчиков с просьбой продолжать рассказывать о себе и о своих приключениях.
Что я и делаю.
Этим летом Витя тайно взял меня в оздоровительный пансионат. До сих пор не понимаю, почему это надо было делать тайно, ведь я вполне приличный пес, никогда не безобразничаю, постоянно работаю над собой, сдерживаю даже лай и скулеж, не выкусываю прилюдно блох из спины и, если надо, даже могу временно не гоняться за своим хвостом, во всяком случае, в комнате. Более того, как вы уже знаете, умею писать и готов был даже дать расписку в том, что буду вести себя хорошо, если меня официально пустят в оздоровительный пансионат. Письмо с такой просьбой директору пансионата написал мой хозяин Витя.
А из пансионата почему-то на имя Витиного папы пришел серьезный ответ, извещающий о том, что собаки писать не могут и что ученик 7-а класса Витя Витухин напрасно вводит в заблуждение администрацию рядового низового учреждения народного образования. В том же ответе Вите посоветовали следить за своим поведением, заниматься арифметикой и географией. И мы поняли, что поехать в пансионат я смогу только инкогнито.
Мы залезли с Витей на диван и, покачивая лапами, долго обсуждали, как это сделать, потом вытащили из шкафа воротник от шубы мамы Маши из рыжей лисы. Витя засунул меня в пронафталиненный воротник (от которого хотелось чихать) как в комбинезон, заколол булавками, и мы вышли во двор попрактиковаться в моем новом обличье. Но из этого ничего, кроме дикого визга девчонок, не вышло - воротник чихал моим голосом. Вдобавок, в воротнике было страшно жарко, как в Африке, да еще Мама-Маша взгрела нас как следует...
Представляю, какой был бы шум, если бы я нарядился в шкуру медведя, которая висит на стене у нашего соседа. Только, думаю, она мне была бы великовата...
Как бы то ни было, от нового костюма пришлось отказаться и заняться настоящей конспирацией.
В пансионат я доехал в прекрасной адидасовской сумке, которую Витя перекинул лямкой через плечо. Я вел себя тихо, как разведчик, и никто меня не заметил. А когда приехали в пансионат, там уже все было проще - строился палаточный городок, на меня не обращали внимания, я делал вид, что никого не знаю, и старался не подходить к Вите, чтобы его нечаянно не скомпрометировать. А к вечеру решил хорошенько замаскироваться - вывалялся в репейнике, дабы быть похожим на бездомного пса. Бездомного пса, я так думал, будут любить всем отрядом.