— Рауль… — Его имя слетело с губ Эланны полушепотом, в котором выражалось удивление и наслаждение.
Вскоре они уже оказались на диване.
— Ты само искушение, — прошептал мужчина, целуя шею Эланны и заставляя ее трепетать от восторга. — А я никогда не мог противостоять искушению.
Каждое слово сопровождалось поцелуем. Страстным, требовательным, собственническим. Рауль как будто оставлял на Эланне свою печать.
Не успела она оглянуться, как Рауль уже оказался сверху, придавив ее своим весом.
Теперь говорили глаза, губы, руки… Ласки и поцелуи становились все смелее и неистовее.
— Нет… — неожиданно произнес Рауль.
Нет? — пронеслось в голове Эланны. Она не нашла бы в себе сил произнести это, не говоря уже о том, чтобы понять страстного испанца. Как он может говорить «нет», когда оба мечтают принадлежать друг другу?
— Не так, — объяснил Рауль. — Не здесь, в спальне.
— Да…
Рауль вскинул девушку на руки и быстро отнес ее в спальню, где он первым делом снял с нее платье и бросил его на пол.
— Так лучше, — пробормотал Рауль, оглядывая свою добычу глазами изголодавшегося хищника. — Намного лучше.
Эланна почувствовала, как все тело обдало жаром, щеки залились румянцем и возбуждение, невиданное, сильное, охватило ее целиком.
— Рауль…
Это был стон протеста и одновременно воодушевления. Ждать становилось невыносимо.
— Рауль, пожалуйста…
Глубокий победный смех сорвался с его губ, встретив ее мольбу. Его губы завладели ее губами, продлевая томительную муку. Эланна постанывала, готовая умереть от удовольствия.
— Рауль, прошу тебя!..
Мужчина покрывал поцелуями ее шею, а его руки ласкали ее тело, то нежно, почти осторожно, то смело, дико, неистово…
И вдруг Рауль словно потерял терпение, он вскочил и стал быстро раздеваться.
Эланна не могла оторвать от него взгляд. Ее заворожило это прекрасное тело, словно вышедшее из-под руки умелого скульптора. Большой и сильный, с мощной грудью, широкими плечами и загорелой кожей… Девушка начинала понимать, почему никак не могла выбросить этого мужчину из головы все эти годы. Правда заключалась в том, что для нее никогда не существовало никого другого; никого, кто заставлял бы ее сердце биться чаще даже от простого присутствия наедине. В те несколько месяцев, что они были вместе, Рауль настолько прочно вошел в ее жизнь и оставил в ней такой неизгладимый след, как если бы Эланна была рабыней, которую навсегда заклеймил ее господин; она его собственность, призванная выполнять все его требования и желания. И с тех пор ничего не изменилось.
Наконец мужчина одним мягким движением толкнул ее на подушки и снял с нее трусики. А в следующее мгновенье губами приник к обнажившемуся телу.
— Боже, как же давно я этого ждал.
— Я тоже…
Эланна не могла больше томиться в неге собственных желаний. Она нетерпеливо потянула Рауля к себе, сгорая от желания почувствовать всю его силу и мощь.
— Рауль, пожалуйста, иди ко мне…
И наконец он раздвинул ее бедра и проник в нее, нежно и в то же время решительно. И весь мир вокруг них казалось бы замер, так хорошо им было сейчас вместе. Каждое сладостное мгновение ощущалось вечностью.
— Эланна…
— Рауль… — отозвалась девушка. — Да… да… да…
Их голоса смешались в ночном воздухе, эхом отталкиваясь от стен пустой, тихой комнаты.
Наконец все смолкло. Рауль замер, взглянув в глаза Эланны, ища там ответ на свой вопрос.
— Как это может быть?.. — прошептал он взволнованно. — Ты еще была девственницей? Но как?..
Эланна знала, что Рауль смотрит на нее в ожидании ответа на свой вопрос. Ответа, который она не знала, как дать, — не смела. Поэтому она закрыла глаза и дала волю рукам, чтобы только отвлечь Рауля и избавиться от той неловкости, которую она испытывала сейчас.
— Не важно как. Это не важно.
Эланна не хотела, чтобы Рауль думал об этом, не желала, чтобы он сомневался или — господи, только не это! — остановился, перестал ее целовать. Для того чтобы чувствовать что-то особенное: восторг, удовольствие, наслаждение — не обязательно быть опытной.
— Эланна, скажи… — прошептал Рауль.
Но девушка покачала головой:
— Сейчас важно только то, что есть этот день, это мгновенье, мы…
За окном висели серые тучи, снова предвещая дождь. Но здесь, в их маленьком мире, была лишь жара и голод, жгучие желания и чудесные прикосновения. Жар становился все сильнее с каждым касанием, с каждым поцелуем, с каждым движением. Двое любовников утопали в наслаждениях, которые дарили друг другу руками, губами, языком…