– Я…
Только теперь Эбби заметила, какими серьезными были её карие глаза.
– Ты в порядке? Что-то случилось?
Кэтрин открыла рот, чтобы ответить, но затем, по всей видимости, передумала. Она осторожно закрыла дверь конференц-зала и прислонилась к ней спиной.
– Случилось, – только и сумела произнести она, – и, если честно, я не знаю, с чего начать и как сказать.
– С самого начала и по порядку, – попыталась помочь Эбби, вынудив подругу, тем самым, на мгновение прикрыть глаза. Видеть эту стойкую и волевую женщину настолько потерянной было слишком необычно. И это действительно пугало.
– Моя бабушка была… в некотором роде… барахольщицей, – подобрав нужное слово, Кэтрин выдохнула и слабо улыбнулась, – ну, она любила собирать разные интересные статьи, журналы и газеты. Знаешь, мама никогда не понимала этого её хобби, и они постоянно спорили и ругались… а мне нравилось приходить к ней в комнату и ощущать запах старой бумаги. Мы садились на пол и читали их вместе. Это были одни из самых ярких воспоминаний моего детства. Когда её не стало, половину моей жизни заполнила пустота.
– Мне это знакомо, – сочувственно прошептала Эбби.
Кэтрин кивнула, а затем, часто заморгав, словно пытаясь прогнать непрошенные слезы, продолжила:
– Бабушка всегда говорила, что когда-нибудь её газеты принесут большую пользу. Я никогда не придавала особого значения этой фразе, хотя и помнила её, наверное, лет с шести. Но вчера вечером…
– Что? – Спросила Эбби, когда её подруга замолчала.
– Я знаю, как долго ты… было так тяжело начать с чистого листа… – девушка запиналась, потому что не могла найти подходящих слов, – …я правда хотела промолчать, но не спала всю ночь, понимаешь?… А я не хочу так… не хочу мучиться от бессонницы всю свою жизнь… но ещё больше, чем это, не хочу потерять твоё доверие… потому что, возможно, я могла бы что-то изменить или… просто…
– Кэтрин, – перебив подругу, Эбби обняла её за плечи и заставила посмотреть себе в глаза, – дыши, ладно? Иначе мне будет трудно понять, что именно ты хочешь сказать. Успокойся, а затем постарайся сказать то же самое, только чуть медленнее. Договорились?
– Лучше посмотри сама, – тихо ответила Кэт и протянула Эбби газету, которую всё это время держала в руках. Пальцы сами скользнули к слегка потрепанной от времени бумаге, а затем отчего-то замерли, словно начали предчувствовать что-то, что разумом объяснить было невозможно. Осторожно коснувшись газеты, Эбигейл опустила на неё глаза. Заголовок на первой полосе был обведен теперь уже почти выцветшим маркером.
«Президент компании Carol Motors Генри Холлиуэлл с семьей погибли при пожаре. Несчастный случай или преднамеренное убийство? Кто желал смерти известного миллиардера?»
Эбби сглотнула, но лишь сильнее сжала пальцами бумагу, а затем начала читать.
«В ночь с 18 на 19 апреля 1996 года в загородном доме Холлиуэллов произошло возгорание. По предварительным данным причиной пожара стала неисправная электропроводка, которую замкнуло около полуночи. Пламя распространилось очень быстро, вся семья погибла во сне, задохнувшись от угарного газа. О том, скажется ли смерть известного бизнесмена на акциях компании…». Эбби пропустила эту часть статьи, предпочтя сосредоточиться на другом. Она сделала вдох и вновь побежала по строчкам. «…бывший коллега и партнер погибшего – Томас Бейкер отказался комментировать произошедшее. По его словам, эта трагедия стала сильным ударом для всех, кто знал Генри, его жену Оливию и одиннадцатилетнюю дочь Эрин…». От знакомого имени засосало под ложечкой – сложить два и два оказалось на удивление просто. «…Нью-Йоркская полиция не выдвигает версии о намеренном поджоге, но ходят слухи, что отношения между погибшим и его соседом, а также «закадычным» другом Томасом Бейкером складывались не лучшим образом. …».
На этом статья обрывалась.
Кэтрин не стала дожидаться ответа и заговорила первой, увидев немой вопрос в её глазах:
– Когда ты рассказала мне о Дарене и его компании, я поняла, что где-то уже слышала это имя, но не могла вспомнить, где именно. Эта статья помогла мне. Я сразу же вспомнила всё, что рассказывала бабушка. Генри Холлиуэлл был из простой работящей семьи. А вот Томас Бейкер с самого детства привык считать деньги. – Эбби ощутила, как от упоминания о Его отце сердце пропустило удар. – Они дружили. Не знаю, что свело этих двоих вместе, но найти кого-то более дружного, наверное, было практически невозможно. Их дети так же были неразлучны. – Эрин и Дарен… Эбби сильнее сжала зубы, пытаясь не позволить эмоциями взять над собой верх. – Всё изменилось, когда Генри захотел открыть собственное дело. Томас оказался не готов к этому, потому что и счета, и сделки, и пиар – всё было на его друге. И, когда тот ушел, компания начала разваливаться. Он во всем винил Холлиуэлла. Поговаривали, что пару раз Бейкер даже пьяным заваливался к нему домой – серьезно и крепко угрожал всей его семье. Соседи вызывали полицию, но сам Генри никогда не подавал заявления. Через год «Diamond Constraction» почти полностью разорилась. Через неделю появилась эта статья.