Погода не на шутку разбушевалась. Всё сверкало и громыхало, а дождь стоял сплошной и непроглядной стеной. Буря за окном, по всей видимости, должна была продлиться самое меньшее – до утра, поэтому Эбби решила подумать над проектом. Уснуть всё равно не удастся – гром до сих пор заставлял всё внутри содрогаться и трепетать.
Она делала наброски, записывала приходившие в голову идеи, а иногда, глубоко задумавшись, начинала грызть карандаш. Эта дурная привычка, вероятно, никогда не уйдет. Закончила Эбби только около двух ночи. Спина заныла, и она решила прилечь. Забравшись под одеяло, начала уговаривать себя заснуть, понимая, что, если не сделает этого, то по офису будет ходить, как страшный зомби.
Но минуты шли, а провалиться в царство Морфея не получалось.
– Ты не спишь? – Тоненький голосок заставил её открыть глаза.
– Милая? – Эбигейл присела на кровати и включила ночник. – Всё хорошо? Почему ты не в постели?
– Там гроза очень сильная. Мне… страшно одной.
– Ты не одна. Иди ко мне, – когда девочка зарылась в её объятия, Эбби прижалась губами к её волосам.
– Наверное, глупо в моём возрасте бояться такого пустяка, – шепотом сказала Адель, и это побудило Эбби невольно улыбнуться.
– Вовсе нет. Я ведь уже давно не в твоем возрасте, но тоже очень боюсь грома.
– Би?
– Ммм?
– Он больше никогда не придет, да? Дядя Дарен оставил нас?
Эбби застыла, а сердце вдруг вновь предательски заныло.
Боже… что она могла на это ответить?
– Милая, понимаешь…
– Только не говори, что у него снова появились срочные дела, – Адель подняла голову и посмотрела прямо на неё, – ведь это не так. И в тот раз было не так.
Эбби открыла было рот, но тут же снова его закрыла. Её малышка была права. Но как объяснить ей, что происходит на самом деле? Как рассказать правду?
– Всё очень сложно, принцесса, – коснувшись светлых локонов, прошептала она, – иногда жизнь такова, что любимые и дорогие нам люди уходят – вынужденно или нет.
– Но я не хочу, чтобы дядя Дарен уходил из нашей жизни.
– Не всё всегда бывает так, как мы этого хотим…
– Почему? – Не сдавалась Адель. – Разве ты его не любишь?
Ощутив очередной болезненный удар сердца, она почувствовала, как слезы поступили к глазам, но продолжила говорить.
– …иногда наши чувства и желания не имеют значения… порой в жизни наступает такой момент, когда приходится делать выбор… и ты делаешь этот выбор, даже, если он причиняет тебе сильную боль.
– Это всего лишь оправдания, которыми так часто пользуются взрослые, – качала головой Адель, – но на самом деле всё намного проще. – Она выбралась из теплых объятий и приподнялась. – Нет ничего важнее любви. И, если ты полюбил кого-то, то должен всегда быть рядом. Верить ему и в него. Что бы ни случилось. Понимаешь? Через какие бы испытания не заставляла вас проходить жизнь, вы должны выдерживать их. Но только вместе. Только крепко взявшись за руки. – Адель немного помолчала, а затем едва заметно качнула головой. – Если жизнь хочет сделать кого-то счастливым, то она ведет его самой трудной дорогой, потому что лёгких путей к счастью не бывает.
Сердце снова ёкнуло, глаза защипало от подступившей к ним соли. Эбби сделала вдох, а затем протянула к девочке руки.
– Иди ко мне. – Когда малышка поддалась, она вновь прижала её к себе. Они слушали громыхание мощных громовых раскатов и большие капли дождя, без устали барабанившие по стеклам. А ещё свои сердца – их биение. Это была понятная лишь им двоим колыбельная – убаюкивающая, но в то же время окончательно лишающая сна.
– Я скучаю по нему, – в полудреме прошептала Адель, когда Эбби поцеловала малышку в волосы.
– Знаю, родная, – так же тихо ответила она, а когда засыпала с губ невольно сорвалось: – я тоже.
Заставить себя подняться с постели после такой сильной бури, учитывая ещё и её нынешнее положение, оказалось очень трудно. Открыв глаза, Эбби осознала, что не может оторвать голову от подушки. Став ватной, она раскалывалась так, словно внутри неё взрывалась тысяча снарядов, не меньше. И причем одновременно.
Кое-как поборов слабость, она встала, завязала волосы в хвост, натянула на себя какое-то мешковатое платье – вроде бы зеленое – отправила Адель в школу, а затем, после получаса борьбы с собственной же ленью, всё же убедила себя отправиться на работу. Купив большой черный кофе, Эбби выпила таблетку, а затем вошла в крутящиеся двери, на ходу показывая пропуск – хоть его не забыла взять.