Отец посмотрел на него.
- Это так?
Даниэль подошел ближе. На нем была рубашка, воротник скрывал шею. Он причесал волосы, застегнул штаны и, посмотрев вниз, я увидела, что даже носки были на месте. Он протянул руку моему отцу.
- Мы не были должным образом представлены. Я Даниэль Спенсер, - после небольшой паузы он добавил. - Парень Эйвери.
Отец сердито посмотрел на него.
- До сих пор я никогда не слышал твое имя.
Даниэль не дрогнул, его рука не двинулась.
- Я слышал много хорошего о вас и вашей жене, сэр.
Мой отец, наконец, пожал ему руку.
Мама улыбнулась ему.
- Она упоминала о тебе. Несколько раз.
Брови отца удивленно поднялись.
- Приятно познакомиться с тобой, Даниэль. Пожалуйста, зови меня Джанетт, - мама замолчала, разглядывая моего отца, который ничего не сказал. Она слегка покачала головой и добавила:
- А это мой муж, Даг.
- Рад познакомиться с вами обоими.
Наступила неловкая тишина.
Я переступила с ноги на ногу, чувствуя, как будто мне снова десять лет и меня поймали за какое-то непослушание. Маленький нервный смешок вырвался из моего рта, когда я подумала о том, какой непослушной была весь день. Три пары глаз уставились на меня. Мое веселье прекратилось, и я почувствовала, как будто меня сейчас стошнит. Тяжелый стук в дверь испугал нас всех.
- Пицца на этот раз, я полагаю, - заявил Даниэль сухо. - Я заберу ее.
- Я принесу напитки. Извините меня, – я сбежала на кухню, как трус. Сделав кофе и достав кружки, я полезла в морозилку за кексами, которые лежали там, когда вошел Даниэль с пиццей в руках. Он сунул ее в духовку и повернулся ко мне.
- Ты в порядке?
Я кивнула.
- Ты можешь идти, Даниэль. Я побуду с ними, и мы увидимся позже.
Он взял мою руку, поцеловал ладонь и положил ее над своим сердцем.
- Не-а.
- Я должна поговорить с ними.
- Поговорим вместе.
- Тебе не обязательно это делать.
- Я должен.
- Почему?
- Когда однажды мы будем рассказывать нашим детям забавную историю моего первого знакомства с их бабушкой и дедушкой, я могу рассказать им, как стоял рядом с тобой, очаровывая их обоих. Добавь к этому историю нашего с тобой знакомства, и у нас есть занимательные темы для разговора на вечеринках в течение многих лет.
- Ну, я не знаю, как быстро ты получишь одобрение моего мужа, но продолжай говорить о будущем с моей дочерью, и у тебя есть хороший шанс получить мое, молодой человек, - мама захихикала, когда встала рядом с Даниэлем и подмигнула ему. - Я хотела бы услышать историю вашего знакомства и почему мы не слышали о тебе, пока не познакомились несколько минут назад. - Она потянулась за подносом. - Я возьму поднос, Эйвери. Старайся держать ее подальше от мятных конфет, Даниэль. Объятия обычно тоже помогают ей успокоиться.
Я разинула рот на ее заявление, а Даниэль улыбнулся. Своей лучшей, сногсшибательной, сексуальной улыбкой, которая каждый раз лишала меня дыхания.
Он наклонился и поцеловал маму в щеку.
- Будет сделано.
Она взяла сахарницу и добавила ее на поднос, стараясь не ухмыляться.
- От того, что я видела раньше, это очевидно. Постарайтесь сдерживаться, пока Даг рядом. У него дергается глаз.
- Я могу сделать это.
- Хорошо. Принесите кофе, когда он будет готов. О! Кексы. Любимое лакомство твоего отца. Это поможет.
Я посмотрела ей вслед, когда Даниэль завернул меня в свои объятия.
- Приказ твоей матери, - он поцеловал меня в голову.
Кофеварка просигналила, и он взял кофейник.
- Давай разберемся с нашей проблемой.
Я налила немного сливок в кувшин.
- Хорошо.
Даниэль
Наконец я понял выражение «резать напряжение ножом». Что бы я ни делал, каким бы вежливым ни пытался быть, я не мог заставить отца Эйвери поговорить. Все, что у меня было - несколько хмхм и бормотания на мои вопросы об их поездке. Даг Коннор был крепким орешком.
Не то чтобы я мог его винить. Я знал, как это выглядело, когда я открыл дверь. Ну, на что это было похоже. Я провел день, трахая его дочь. Я видел, как его взгляд пронесся по квартире, задержался на кусках разбитой лампы, сдвинутой вазе и ворохе бумаг, как попало сваленных на столе у двери - и разбросанных конфетах. Я сглотнул, подумав о ванной комнате. Если он доберется туда раньше меня и увидит занавеску на полу и разбросанные вокруг полотенца, впитывающие лужи воды, я, несомненно, буду, как и боялась Эйвери, мертвецом.