- Наш малыш, - повторил я в восторге.
Ее губы задрожали.
- Да.
- Мои родители, сестра, Бэт… Боже, они будут так взволнованы. Когда мы сможем сказать им?
- Давай подождем до следующей недели, – решила она. - Я купила несколько других ложек! Им понравится!
- Я люблю тебя.
Она обхватила мое лицо ладонями, ее лицо сияло радостью.
- Я люблю тебя.
_____________
Я беспокойно вышагивал по маленькой комнате.
Эйвери рассмеялась надо мной.
- Расслабься, Даниэль.
Я недоверчиво уставился на нее. Как она могла быть такой спокойной?
Врач и специалист по УЗИ придут в любую минуту, и я знал - я был уверен – они скажут нам, что Эйвери носит двойню. Они говорили, что это возможно при лечении бесплодия, и хотя мы спокойно относились к этой идее, мысль, что это может быть реальностью, меня нервировала.
Когда я поднял эту тему, Эйвери оставалась спокойной, лишь пожала плечами и заявила, что мы скоро узнаем. Но она уже была огромной. Не то чтобы я когда-нибудь скажу ей об этом… снова. Через несколько недель ее беременности я обнаружил, что она была чудовищно сильна. Слово «огромный» никогда больше не сорвется с моих губ, и я не уверен, что мой правый сосок когда-либо восстановится.
Всего лишь на восьмой неделе она выглядела больше меня, больше, чем я ожидал, даже учитывая ее маленький рост. Я был так уверен в том, что она носит больше одного ребенка, что прошлой ночью встал и измерил комнату, которую Эйвери хотела переделать в детскую, чтобы убедиться, что мы сможем поместить две детские кровати и комоды, а также пеленальный стол.
Дверь открылась, и зашел доктор Притчард, с улыбкой глядя на нас. Высокий и в годах, он оказывал успокаивающее воздействие на Эйвери, и мне это нравилось.
- Как дела? – спросил он, пожимая мне руку.
- Я думаю, что это близнецы, - выпалил я.
Его брови взметнулись вверх, и он расхохотался.
- Ну, я думаю, мы увидим через несколько минут. Я должен спросить, почему?
Я изогнул бровь и искоса посмотрел на Эйвери. Я не хотел говорить это вслух. Она может снова причинить мне боль.
- Он думает, что я уже слишком большая для одного ребенка. По-моему, он использовал слово «огромная». Верно, Даниэль? - Эйвери ухмыльнулась мне со смотрового стола.
Я нашел ухмылку довольно сексуальной.
Доктор Притчард начал смеяться.
- О, Даниэль, - он хлопнул меня по плечу. - Я удивлен, что ты все еще ходишь ровно, - он придвинул табурет, все еще смеясь. - Ты научишься, сынок. Научишься.
- Уже усвоил, - пробормотал я, рассеянно потирая соски.
Он побеседовал с Эйвери и сделал некоторые заметки, в то время как специалист подготавливал УЗИ. Я сел рядом с Эйвери, держа ее за руку, улыбнувшись, когда она ахнула от холодного геля, и с нетерпением наблюдал за движением аппарата. Доктор Притчард молчал, пока проверял и измерял, его брови взлетели вверх, когда он взглянул на экран, а потом ухмыльнулся мне.
- Так ты думаешь, что это близнецы, Даниэль?
- Да, это так.
- Похоже, ты прав.
Я почувствовал себя немного самодовольным. Я знал, что она была слишком большой, чтобы носить только одного ребенка. Я улыбнулся, стараясь не хихикать над ее паническим выражением лица.
- Все в порядке, Спрайт. Мы разберемся с этим. У нас будет много помощников, - заверил я, целуя ее ладони.
Доктор Притчард вдруг начал смеяться.
- Ну, похоже, вам они понадобятся.
Я посмотрел на него недоуменно.
- Вы о чем?
- Ты был неправ. Я был неправ. Это не близнецы.
- Ох, ну, один - тоже хорошо, - я сжал руку Эйвери, задаваясь вопросом, была ли она расстроена, но она не смотрела на меня. Вместо этого она уставилась на монитор.
Доктор повернулся и пристально посмотрел на нас, постукивая пальцем по экрану.
- Я надеюсь, что у вас большой дом. Это тройняшки.
Теперь Эйвери уставилась на меня, ее глаза были такие же большие, как блюдца.
Слова эхом отдавались в моей голове.
Тройняшки.
Последнее, что я слышал, был мой голос, громкий и звенящий в ушах.