Джоан Пикарт
Это наша ночь
1
Терри Расселл услышал громкий стон удовольствия и не сразу понял, что он исторгся из его собственной груди. Это был стон мужчины, испытывающего наивысшее наслаждение. И Терри не был ни удивлен, ни смущен проявлением своих чувств.
«Какая же она гладкая и красивая», — подумал он. Она откликалась на малейшие прикосновения его рук, словно была создана специально для него: поворачивалась, поднималась, следуя его воле. Она была готова исполнить все, чего бы он не пожелал. Если бы в эту минуту ему пришлось умереть, Терри встретил бы смерть с улыбкой на лице.
Но он не собирался умирать, потому что был счастлив. Она — само совершенство. Она уносила его высоко в заоблачные дали и парила вместе с ним. Она полностью отдавала ему себя, и Терри вознаграждал ее за это искушенными, знающими прикосновениями своих сильных, но чутких рук. Она мурлыкала и пела для него, подчиняя его воле свою энергию и силу.
Выше… еще выше…
Затем вниз, вниз… очень медленно, смакуя наслаждение, прислушиваясь к своим ощущения, и наконец неохотно возвращаясь к реальности.
С губ Терри слетел удовлетворенный вздох, исполненный благодарности за минуты, которые она подарила ему, за чувства, которые заставила его испытать.
Терри подумал, что эта «Сессна» — один из прекраснейших двухместных самолетов, на которых ему доводилось летать.
— Ты настоящее чудо, — с нежностью сказал он, направляя серебристую птицу к аэродрому. — Я мог бы провести с тобой в небе хоть целый день.
Шасси мягко коснулись посадочной полосы. Терри повернул машину к небольшому зданию, служившему диспетчерской, оттягивая момент расставания с прекрасной леди, все еще находившейся в его власти.
Аннабелла Эбрахам стиснула кулаки так крепко, что пальцы потеряли чувствительность. Она зажмурилась, потому что всякий раз, видя очередной рискованный вираж, проделанный в небе маленьким белым самолетом, она чувствовала подкатывающий к горлу комок. Лишь к концу полета Аннабелла осторожно приоткрыла один глаз, чтобы убедиться, что самолет благополучно приземлился.
— Слава Богу, — пробормотала она, открывая другой глаз. — Этот безумец не разбился.
Не зная, кто сидит за штурвалом, Аннабелла автоматически причислила смельчака к несчастным существам с ограниченными умственными способностями, не вполне отдающим отчет в своих действиях. Она твердо придерживалась убеждения, что если бы Бог захотел, чтобы человек летал, то люди рождались бы с крыльями. Согласно этой в высшей степени разумной теории Аннабелла также считала, что, если бы человек был создан для плавания, он бы имел жабры и плавники.
«Нет, — подумала она, разжимая пальцы, — ни один человек в здравом уме не станет по доброй воле садиться в эту жалкую скорлупу и взмывать в небо на огромную высоту, где его будут отделять от смерти лишь толща воздуха и невесомые облака».
Но самым непостижимым и противоречащим ее принципам было то, что белоснежный самолет, медленно выруливающий по посадочной полосе, который на земле выглядел достаточно внушительно, принадлежал ей! Именно она, Аннабелла Эбрахам, стала обладательницей этой внушавшей ей трепет железной птицы и не имела ни малейшего понятия, как распорядиться своим новым приобретением.
Аннабелла наблюдала, как самолет остановился. Дверь кабины открылась, и высокий мужчина, пригнув голову, выбрался на крыло. Легким и точным движением он спрыгнул на землю и зашагал по летному полю по направлению к диспетчерской.
Стоя в тени здания, Аннабелла внимательно рассматривала пилота, который только что рисковал жизнью, летая на самом чудном изобретении прогресса — самолете. Тем временем он быстро приближался, меряя огромными шагами раскаленные бетонные плиты.
Он вовсе не выглядит ненормальным, признала Аннабелла. Летчик оказался самым обыкновенным молодым мужчиной в вытертых джинсах и голубой тенниске. Нет, не совсем так. Не было ничего обыденного и привычного ни в широте его плеч, ни в том, как тенниска облегала его мускулистую грудь и мощный торс. А солнце, превратившее светлые волосы в золотой ореол, придавало его внешности нечто необыкновенное. Очень высокий и загорелый, такой мужчина не мог не привлекать к себе внимания, где бы он ни находился.
Дверь белого деревянного здания, примостившегося у края летного поля, распахнулась, и навстречу пилоту выбежал маленький полный мужчина, которого Аннабелла знала — это был Барни Чизолл.
— Ну, как впечатление от полета? — спросил он. — Ты убедился, что она прекрасна, Терри?
Терри? Какое обычное имя. Приятное на слух, но ничем не примечательное.
— Барни, — Терри похлопал друга по плечу, — я твой должник. Эта малышка — просто мечта, мгновенно откликалась на мои команды и была покорна, как возбужденная женщина в хороших мужских руках.
Она не ослышалась? Терри действительно употребил это выражение, говоря о ее самолете? Аннабелла покраснела от негодования.
— Я знал, что ты будешь на седьмом небе от счастья, парень, — засмеялся Барни. — Вот почему я вызвал тебя сюда. Пилот, пригнавший «Сессну» из Талсы, ждет в диспетчерской. Иди, подпиши документы, что он доставил самолет в целости и сохранности. Ему не терпится побыстрее вернуться домой.
— Наверное, его там кто-то ждет, — откликнулся Терри. — Кстати, я правильно понял тебя по телефону? «Сессна» действительно принадлежит какой-то старой деве — библиотекарше из Хармони?
Аннабелла вскипела от злости. Ей было двадцать пять лет, и по современным понятиям ее еще рано заносить в число старых дев. Она была… деловой женщиной. Да, правильно. Она посвятила себя работе и карьере, а если у нее до сих пор нет семьи — так все еще впереди. И вообще, это ее личное дело!
— Это правда, — подтвердил Барни. — Мисс Аннабелла выиграла самолет в Талсе, в лотерее по случаю открытия нового бакалейного магазина. Звучит совершенно дико, правда? Она должна скоро появиться здесь и расписаться в получении приза, но я что-то пока ее не вижу.
«Ничего удивительного», — подумала Аннабелла, тихонько вздохнув. Так было всегда. Люди обычно не замечали ее присутствия, даже если она стояла у них перед носом. Всю жизнь она оставалась в тени чужого успеха, чужой яркой индивидуальности, чьей-то красивой внешности.
— Ну что ж, я подпишу бумаги, — сказал Терри, — так что мой коллега сможет спокойно уехать. — Тут он увидел Аннабеллу. — Вы кого-то ищете?
— О, мисс Аннабелла! Рад видеть вас. Даже не заметил, как вы подошли.
Барни обратился к Терри:
— Пойдем, я вас познакомлю. Она живет в Хармони неполные три года, а ты уже давно не был дома. Ты что-то не торопился нанести визит в родные края.
Аннабелла вздернула подбородок и приготовилась к встрече с лунатиком по имени Терри. Внезапно он оказался прямо перед ней, и ей пришлось задирать голову, чтобы смотреть ему в лицо.
Его голубые глаза искрились переменчивым светом, придавая ему интригующий вид. Ей еще не приходилось видеть глаза, подобные этим, на столь привлекательном лице. Неужели он улыбнулся? Боже, какая обаятельная теплая улыбка — она способна растопить даже лед.
— Мисс Аннабелла, — обратился к ней Барни, — разрешите представить вам Терри Расселла. Терри, это мисс Аннабелла Эбрахам, владелица «Сессны».
— Рад познакомиться, — Терри протянул руку и вежливо склонил голову.
Аннабелла посмотрела на его руку, затем на улыбающееся лицо и снова перевела взгляд на руку, застывшую в ожидании. Наконец она подала свою, тотчас почувствовав, как его сильные длинные пальцы обвили ее кисть.
«Птичка», — вдруг пришло в голову Терри. Она напоминала ему маленького невзрачного воробышка, такая же испуганная и нахохлившаяся. У нее были огромные карие глаза и каштановые волосы, стянутые в тугой узел на затылке. Коричневое платье и того же оттенка туфли на низких каблуках дополняли общее впечатление. Аннабелла Эбрахам не была лишена привлекательности, но и хорошенькой ее нельзя было назвать. Она просто… просто существовала, и все.