Приземлился, можно сказать, удачно, прямо в травянистое болото и сейчас же тысячи комаров и гнусов впились в открытые части моего тела. С трудом отстегиваю парашют и ножом начинаю препарировать его полотнище. Обматываюсь шелком, так, чтобы остались прорези для глаз. Это не спасает от гнуса, так как эти твари все время лезут именно туда. Приходится все время давить их, чтобы что то увидеть перед собой. Ориентируюсь по солнышку и... вперед, на юг.
Болото видно выбрано для меня не случайно. Это огромное поле зелени, окаймленное стеной леса. Сюда хорошо сбрасывать парашютистов, по крайней мере не зависнешь на деревьях в тайге. Болото не такое вязкое, иногда яркие россыпи желтой и красной морошки смачно давятся под сапогами. Закусываю самыми спелыми гроздьями и иду... иду, и иду к виднеющейся полоске леса.. Под шелком парилка, гимнастерка и штаны пропиталась потом, но и это пустяк, если бы не комары и гнус...
Очень здорово устал. Перед самым лесом неожиданно вышел к реке, она метров тридцать по ширине с сильным течением. Течет как раз вдоль леса. С моей стороны подходы к ней скверные, даже поганые. Болото здесь как бы разжижалось и зловещие черные промоины дышат зловонием. Тот берег повыше и еловый лес призывно шумит на ветру. На мое несчастье речка течет на запад. По идее через нее надо перебраться, но как. Теперь куда идти, по течению или против? Раздавил на распухших веках очередную порцию гнуса и мне показалось, что где-то далеко, правее бледноватая струйка дыма. Пошел туда, по течению реки. Болото кончилось и дикий нетронутый лес принял меня в свои зеленые объятья. Иду вдоль реки и неожиданно выхожу на полянку, где разместилась черная избушка с дымящей трубой. Залаяла собака, серая лайка с умными глазами пыталась разобраться, кто я. Дверь избушки открылась и вышел старик с ружьем. Я подошел к крыльцу и почти свалился на землю. Лайка оказалась рядом, осторожно обнюхала и отошла в сторону.
- Здравствуйте.
Старик ничего не ответил, только качнул головой.
- Я военный. Был по заданию сброшен с самолета, но неудачно. Теперь пробираюсь к своим. Вот мои документы.
Копаюсь в шелке парашюта и достаю офицерскую книжку. Старик опять вежливо качает головой, но руки не протянул, чтобы посмотреть документ. За его спиной скрипнула дверь и две женщины с любопытством уставились на меня. Одна старая патлатая карга, другая помоложе, с крупным телом и круглым лицом.
- Вы не могли бы мне помочь добраться до ближайшего поселка или городка?
- Ближайший поселок далеко, - наконец то заговорил старик. - Целый три дня плыть по реке надо.
- А куда эта реке течет?
- Она впадает в еще большую реку, а та в море.
Фигура махнула на север.
- А пароход или катера по реке ходят?
- Ходят. Раз в неделю баржа, а пароход раз в месяц.
Вот сволочи, куда меня забросили. Опять раздавил пачку гнуса на глазах.
- Вам глаза надо лечить, - приятным голосом заговорила девушка. -Совсем веки заплыли, завтра ничего не увидите.
- Вы сможете помочь?
- Поможем, - она оборачивается к старухе. - Правда, мама.
Та важно кивает головой. Меня приглашают в избу. Здесь тепло и уютно, аппетитно пахнет варенным мясом и чем-то ароматным, похожим на мяту. Два окошка пропускают дневной свет и можно различить реальные предметы обихода. Я с трудом сдергиваю с себя шелк парашюта и сбрасываю на пол. Девушка тут же собирает ткань и прижимает к груди.
- Ложитесь, на топчан, вон туда.
Я упал спиной на жесткий матрац и тут же патлы старой женщины неприятно защекотали щеки. Она склоняется надо мной и пальцем проводит по векам глаз. Через некоторое мгновение чувствую как резко защипало кожу.
- Что это?
- Лежи, я смазала веки. Отдыхай.
- Как же вы так далеко от людей живете здесь? - удивляюсь я.
- Нормально.
- Мы здесь временно, - объясняет девушка, - Через неделю поплывем обратно, домой.
- Зверя здесь бьете?
- Нет, мои родители спасают меня от старосты поселка.
- Замолчи, - ворчит старуха, - нечего посторонним в наши дела вникать.
- А что тут такого. Меня силком хотели за муж отдать, а я по жениху вдарила ружьем. Теперь спасаемся в тайге, благо места укромные знаем.
- Жениха не убили?
- Ну что вы, его убить надо медвежьей пулей, а от дроби еще не умирали.
Она вдруг засмеялась от такого радостного сообщения.
- Вернетесь, и раненый жених до вас доберется.
- Не доберется, он уедет на заработки в город.
- Слушай болтушка, - прерывает ее старуха, - принеси отвар с подоконника, дай парню.
Я отпиваю отвар из кружки и чувствую, что... засыпаю.
Проснулся от толчка.
- Военный, так куда тебе надо?
Передо мной стоит старик.
- В свою часть, на станцию Чупры.
Он качает головой. Я щупаю свои глаза и чувствую, что все в порядке, они не опухли.
- Не знаю такой станции. Но понял только одно тебе надо добраться до железной дороги.
- Да и хорошо бы покороче маршрут.
- Это невозможно, все равно делаешь большой крюк, хорошая дорога на юг в трех сутках пути, надо плыть по реке, вверх по течению, или другой путь вниз по течению, до главной реки, а там ждать попутное судно.
- А по тайге? Можно пройти по прямой по тайге?
Старик качает головой.
- Это невозможно. Пойдем на улицу, я тебе на песке нарисую.
Я выхожу на улицу и замечаю, что комары и мошки старательно облетают меня. Девушка на реке стирает шелковые тряпки, мы подходим к ней и старик расчищает прибрежный песок.
- Смотри, вот здесь тайгой пройти можно, - он прутиком обозначает речку и от нее проводит наклонную линию на юго-восток, - Почему так провожу? Прямо опасные болота, засосет в них. Дальше опять речка, тоже впадает в главную. Ее обязательно пересечь надо только вот здесь. - Прутик чертит рогатку и упирается в острый угол. - Лет пятьдесят назад одна экспедиция пробила дорогу на север, потом ее забросили. Вот с этого выступа ты пройдешь строго на восток и найдешь эту дорогу, должен прямо в нее упереться, а там... до колонии, дальше - грейдерная дорога и к железной дороги.
- Сколько мне идти до колонии?
- Дней пять. Может передумаешь, все же поплывешь на восток? Я помогу.
- Нет. У меня времени мало. Уже день потерян, еще пять идти, а от туда до железки нужно еще четыре затратить.
- Почему четыре? Меньше. На попутке, за день доберешься.
- Хорошо если будет так. Меня, конечно, больше волнует участок до колонии.
Старик качает головой.
- В лесу опасности больше, чем в поле или на воде и потом, не зная леса, трудно по нему идти.
Солнце уже торчит почти над самой головой. На мои веки и на открытую кожу гнус почему то не садится. Я помылся в реке и добрая семья хорошо покормила меня мясом и рыбой. На прощание дали сумку с большим запасом еды. Старик решил, что переправит меня через реку его дочь. Он давал ей последние наставления.
- Ты, дура, смотри гостя не утопи. Да приглядывай за течением, а то унесет, потом ищи...
- Да, все будет в порядке, дед.
- Знаю я тебя. От одной беды спасешь, в другую влезешь.
- Не бойся. Переправлю гостя.
Я стал прощаться с хорошими людьми, подарил бабке шелк, чему она очень обрадовалась. За этот подарок она дала мне бутылочку с мутной жидкостью.
- Натирайся каждое утро, сынок, ни комары, ни гнус, ни звери к тебе приставать не будут. И вообще вижу твое будущее, ты пройдешь через многие препятствия и неприятности, но все потом будет хорошо.
- Спасибо, бабушка.
На берегу две лодки перевернуты вверх дном. Старик легко отволок одну к воде. Девушка протянул мне весло.
- Я спереди веду лодку, ты помогай сзади. Хорошо?
- Хорошо.
Лодка очень валкая. Я осторожно присаживаюсь на заднюю доску и закидываю под ноги мешок с едой. Мой проводник усаживается спереди.