- Я ее знаю, - сказал Клаус Бренде, - Первая, резус отрицательный[74].
- Весьма необычно, - заметил профессор. - Плохие виды на будущее.
- Что вы имеете в виду?
- У нас не так много детей-доноров, и если не поможет случай...
- Мы должны проверить ваше сообщение, господин Бренде. А кроме того, мы хотели бы определить группу крови друга вашего сына... с вашего позволения. Порой хорошее и искать не нужно, оно оказывается под рукой.
Профессор Френнесен снова перечисляет преимущества клиники. Аппаратура, асептика...
- ...в ней нет никакого проку после того, что натворил своими грязными пальцами этот подонок, - с горечью говорит директор пароходства.
- О вашем нежелании госпитализировать сына мы уже слышали; однако мы, врачи, ответственны за больного. Заставить вас последовать нашему совету мы не можем; но из-за своего отцовского своеволия... или как это назвать... вы взваливаете на себя бремя, которое обычно несем мы. Я хотел бы, чтобы сомнений на сей счет не осталось. Отныне ответственность будет лежать на вас, - Профессор Френнесен выражается жестко. Упрямство хозяина дома раздражает его. Он, правда, смирился с чудовищным фактом присутствия на операции постороннего - второго мальчика, малопривлекательного подростка, друга больного. Но теперь терпению его пришел конец, возобладало чувство профессионального достоинства.
- Я не допущу, чтобы мальчиков разлучили. Гари предотвратил убийство, более того - страшные муки расчленяемого заживо. Эти мерзавцы, одержимые навязчивой идеей, были готовы на все...
- В конце концов, мы могли бы обсудить... - Профессор Френнесен умолкает, не закончив фразы, потому что видит: у Клауса Бренде вдруг хлынули из глаз слезы. Судовладелец берет стул, садится, прячет лицо в ладони и плачет - плачет навзрыд. Внезапно он срывается на крик:
- Шестьдесят пять человек погибли на «Фьялире». Это вы знаете; об этом писали в газетах. Виновен во всем я; это вы тоже читали. В качестве отмщения мне - замучить моего сына Матье. Решили эти подростки. Может, такая идея овладела ими внезапно. Может, им внушили ее духи утонувших моряков. Оймерту Мугенсену - вы ведь слышали имя погибшего судового юнги - потребовалась погребальная жертва. Почему бы и нет? Разве такое нельзя помыслить? Но потом появился этот... этот Гари. Я его не знаю. Никогда прежде его не видел. Я только знаю, что благодаря ему шестьдесят пять мертвецов утратили свою власть. Им уже не дотянуться до Матье. Отныне мой сын защищен.
Врачи смущенно молчат. Слова этого человека - галиматья. Последние дни потребовали от него слишком большого напряжения. Д-р Мирдал решает вмешаться и прекратить зашедший в тупик разговор. Он, не колеблясь, откладывает дальнейшие решения на завтра. Все трое снова появляются в комнате больного. Они чувствуют облегчение. Принятое - пока что - решение на время освободило их от страхов.
- Температуру измерили? - спрашивает профессор Френнесен.
Да, температуру измерили. По этому поводу, правда, возникла маленькая размолвка между медицинской сестрой и Гари. Она хотела ввести термометр. Гари забрал инструмент у нее из рук, смочил слюной и бережно и умело, отыскав пальцами входное отверстие, сам вставил между ягодицами друга. Сестра смазала бы градусник вазелином... Но она с завистью почувствовала, что ее обязанности взял на себя любящий - хотя, собственно, и не имел на это права.
- 38,2,- говорит профессор Френнесен, - мы на верном пути. Тем не менее, нужно быть крайне осторожным. Никакой твердой или жидкой пищи. Кипяченая вода, в крайнем случае - теплая вода с сахаром, больше ничего. Вставать с постели мальчику нельзя. Пусть, когда захочет помочиться, пользуется уткой... Сойдет и бутылка с широким горлышком... Вы меня хорошо поняли? И еще нужен таз... пусть стоит поблизости. Легкая клизма. Без воды. Пол-литра масла... арахисового... осторожно ввести шприцем. Ваша супруга согласится этим заняться?
Тут Гари вылезает вперед. Дескать, этим займется он. На лице медсестры - неодобрительная гримаска.
- Странный мальчик, - бормочет профессор Френнесен. - Впрочем, не мое это дело. Возьмите, сестра, два анализа крови. Нам нужны и анализы второго, друга. Снимите-ка куртку, молодой человек. Вот так. У рубашки нет рукава! Он тоже стал перевязочным материалом? Тем лучше, значит, его и закатывать не придется.
Гари вне себя от восторга: ведь о его крови вспомнили в связи с Матье. Да пусть бы хоть половину выкачали, если это поможет!
Пробирка на четверть заполняется кровью из его локтевой вены. Потом ему надрезают мочку уха; сестра отсасывает кровь через стеклянную трубочку. Та же процедура повторяется с Матье. Тому еще вкалывают антибиотик в musculus glutaeus medius[75], на всякий случай. Необходимо ночное дежурство. Клаус Бренде и Гари будут сидеть у постели больного, вместе или по очереди. Тогда-то и представится случай, чтобы директор пароходства выполнил обещание - рассказал мальчику о своей беседе с врачами. Вечером, между десятью и половиной одиннадцатого, профессор заглянет к ним еще раз. Наутро, около восьми, придет профессиональная сиделка. Интронизация болезни завершена.
74
Резус-фактор был открыт в 1940 г. (год публикации первой статьи об этом открытии Карла Ландштейнера и Александра Винера).