— Ты напугал меня, — резким тоном сказал Валерио. Он чувствовал, что сердце его все еще бьется учащенно.
С минуту они стояли так, молча глядя друг на друга, их разделяла лужа, в которой отражались их силуэты, дрожавшие от ряби из-за ветра.
— Пошли, — проговорил, наконец, Валерио.
Открыв дверь, он отступил в сторону, снова приглашая жестом войти заколебавшегося Сандро.
— Ты убежал от них…
— Никто за мной не гнался, — ответил Сандро, который, очутившись в коридоре, снова застыл на месте.
Одежда его пропиталась едким запахом ила. Глубокие морщины прорезали лоб, расходились от уголков глаз и губ, словно голова его была высечена из потрескавшейся, расщепленной колоды с оставшимся на месте щек и подбородка черноватым мохом.
Валерио снял пальто и бросил его на кресло.
— Зачем было убивать? — с неожиданной злостью спросил он.
Он увидел, как во тьме коридора блеснули глаза Сандро. Казалось, крохотные лампочки вспыхнули в их глубине, придав им холодный и суровый отблеск металла.
— Я не знал…
— Чего ты не знал?
— Что он умер.
— Печень была задета, — жестко сказал Валерио.
Он понятия не имел, что теперь делать, не мог от неожиданности собраться с мыслями, разрываясь между жалостью и острым чувством злости.
— Кто он? — спросил Сандро странно безучастным тоном.
— Что? Ты хочешь сказать, что не знаешь, кого убил?
— Не знаю. Я ничего не видел…
Валерио заглянул ему в глаза, подозревая чудовищный обман.
— Что ты плетешь?
— Я выпил. Обезумел от горя и выпил. Мне хотелось драться. Помню, что мне хотелось драться, убить того, кто в ответе…
— В ответе?
— Да, в ответе за все, что случилось, за все эти несчастья…
Он с трудом подыскивал слова. В его хриплом голосе прорывались порой более мягкие ноты.
Казалось, он задумался. Потом заговорил устало, словно в полусне:
— Я долго шел. Помню, лил дождь, и я шел по берегу моря, вдоль пляжа. Помню, что мне захотелось зайти в кафе. И уже тогда я знал, что кого-нибудь убью, что обязательно выстрелю, потому что после полудня я чуть было не сделал это, я чуть было не выстрелил в людей, которые смотрели на меня. Помню, я не хотел, чтобы на меня смотрели. Я много выпил и долго шел. Я знал, что буду драться и что в кого-нибудь выстрелю. А тут в кафе все эти люди…
— Ты выстрелил в Гордзоне.
— Я не знал. Меня… Магда умерла. И я хотел отомстить. Я хотел… Это трудно объяснить…
Внезапно он умолк.
— Подумать только, я ведь был совсем недалеко, когда ездил за тобой в Риети, — сказал Валерио.
Он был потрясен гораздо больше, чем хотел это показать. И все-таки у него оставалось сомнение, подсознательное недоверие удерживало его.
— Хотелось бы верить тебе, Сандро. Но ты так настойчиво говорил мне, что собираешься убить Гордзоне. Да, ты сказал, что убьешь его. Как же я могу тебе поверить?