Я отмер, окинул взглядом артефакт и тут же убрал его в инвентарь: от греха и на всякий случай. Уж не знаю, почему исчезновение хозяина этого места превратило это самое место в чистое, но совершенно неживое помещение, из которого даже книги пропали, но и дальше стоять я не собирался.
Подобравшись, я отыскал глазами «дорожку» на полу, двинувшись строго по ней… и совсем скоро наткнувшись на значительно более широкий, но в целом такой же, как и раньше, подземный тоннель. Каменная кладка, редкие факелы на стенах, преимущественно потухшие или едва тлеющие, и виднеющиеся далеко впереди «друзья» в лице трёх скелетов, вразвалочку вышагивающих мне на встречу.
Испытание. Тарришок говорил о нём, и что-то мне подсказывает, что неживые костяки — это всего лишь разминка и напоминание о том, что дальше будет хуже. Я оскалился, покрепче сжал кинжал и выдвинул вперёд руку с факелом, открыл рот…
И не издал ни звука. Шевелились губы, шевелился язык, но голосовые связки застыли, точно выточенные из камня.
— «Уплаченная цена… пусть так». — Гнев вспыхнул в груди, и шаг мой стал куда твёрже. — «Этого уже не переиграть. Старик намекал мне на необходимость не верить нежити, но я пропустил это мимо ушей. Прямым текстом предупредил после, но я не услышал. Итог — немота. Плата за глупость… и за нужный мне артефакт. Благо, пока что говорить мне не с кем, а потом, возможно, я верну утраченное. Алхимия — это ведь не только про бомбы и зелья лечения, верно?».
Потому что слишком уж высокой казалась такая цена. Замолчать навечно ради алхимической пробирки я бы согласился только в том случае, если бы она спасла мне жизнь. Может, как раз и спасёт? Мог Тарришок что-то знать о грядущем? Или это действительно временно? Остаётся только на это надеяться.
Так или иначе, но меньше всего в этом коридоре повезло скелетам.
Просто потому, что они попались на пути и взбешённого меня…
Глава 08
Скелетов я перебил пусть не без потерь, но и без особых сложностей. Зная, чего опасаться, и понимая сильные и слабые стороны этого типа врагов, я довольно быстро расправился со всеми, проверенной методой отчекрыжив им головы. Уроки мастера из пустынного мира снов не прошли даром: повалил меня только последний не-живой монстр, и то лишь для того, чтобы спустя десяток секунд лишиться своей отполированной черепушки.
Чистая победа, открывшая дорогу прямиком к массивным кованым воротам, начавшим открываться, едва я подошёл достаточно близко.
И в первые секунды я изрядно струхнул, подумав, что там, впереди, босс, а у меня и здоровье не полное, и запасы алхимических зелий восстановления отсутствуют как класс. Слишком уж атмосфера зала за воротами соответствовала, да и слова об испытании вполне себе предполагали бой насмерть со сверхсильным противником. Разве что дар в таком случае не слишком соответствовал, но кто знает — может, Тарришок посчитал меня достаточно сильным, а артефакт вручил «на потом»?
Я замер, пристально всматриваясь в рублёные росчерки архитектуры зала за воротами. Врагов там, кажется, не было, но кое-что я мог рассмотреть и так, ведь в глаза прямо-таки бросалось наличие трёх впечатанных в стену арок: грубой каменной с преобладающими рублёными чертами по левую руку, изящной стальной, словно свитой из чьих-то щупалец по правую, и простенькой, округло-ровной, сложенной из обычных кирпичей центральной. Все они были обращены к центру зала так, что от них до некоего постамента было плюс-минус одинаковое расстояние. Постамент… отсюда не разглядишь, а сломя голову бежать вперёд я не собирался.
Следовало подготовиться, и для этого у меня, к счастью, имелось многое.
В руку снова лёг свежеполученный артефакт, изъятие которого из инвентаря было действом болезненным и неприятным. Но ради его свойств, пожалуй, можно было и потерпеть.
Спаянные воедино пробирки были, во-первых, объёмом на тридцать единиц здоровья каждая, а во-вторых снабжались приятными зачарованиями, о которых мне с готовностью поведал «астрал». Во-первых, повышенная прочность E-ранга. Во-вторых, лёгкий стазис E-ранга, ибо, по всей видимости, алхимия таки портилась и теряла свои свойства со временем. И в-третьих, расширение объёма F-ранга, за счёт чего не то чтобы огромные склянки вмещали в себя по три моих стандартных.
Ну а то, что это отдельные сосуды, а не одна большая банка, позволяло расширить свои возможности в вопросе приготовления алхимических составов. Ведь помимо зелья восстановления и зажигательной бомбы я мог изготовить вызывающий слабость яд из паучьих хелицер и особых органов, вырезанных из их головогруди — своеобразных пористых, согнутых дугой колбасок, пропитанных ядом, и зелье кошачьего зрения из центральных глаз звиггов, смешанных со звигговьими же сердцами.
Просто раньше мне всё это удовольствие было некуда паковать, а заранее использовать не было смысла: яд держался на оружии три минуты ровно, а кошачье-звиггово зрение действовало ровно десять минут. Тобишь, после использования я мог быстренько сварганить зелье лечения «в запас», и порадоваться нескольким минутам ночного зрения. Или минуту-другую помахать отравленным кинжалом. При этом противники мне на пути встречались даже не раз в час, так что пользы от знания этих рецептов было хрен да маленько: не расчехляться же для готовки яда за двадцать метров от стаи звиггов, которых, может, чёрт дёрнет проверить, что там шуршит за поворотом? Вот-вот.
Но всё необходимое для этих зелий я с собой очень даже носил, так что прямо сейчас решил разложиться у массивных дверей, занявшись прикладной алхимией. Меньше получаса ушло на то, чтобы сварить одну пробирку яда, — отдельную, ту, что ранее использовалась для зелья здоровья, — и одну большую пробирку кошачьего глаза. При чём тут кошки, если честно, я сначала не понял, но без проб продукта, — не яда, конечно же, — в процессе не обошлось. Кошачий глаз показал себя исключительно кошачьим: сразу после приёма окружающий мир выцвел до бледных серых тонов и приобрёл невиданную доселе чёткость даже там, где практически не было света.
Но вот факел в инвентарь убирать всё равно не стоило, ибо хоть какой-то источник фотонов был необходим даже для зрения приспособленных к проживанию в тоннелях существ.
Только по завершении всех возможных на данный момент приготовлений я шагнул в неизвестность, переступив порог внушительных размеров зала. В ту же секунду двери за мной решили захлопнуться, а левая и правая арки, так сказать, разверзлись, сначала застлавшись серой непрозрачной клубящейся хмарью, а спустя несколько секунд стабилизировавшись и «показав» области по ту сторону. Показывали весьма ограниченно и совсем не как «провал в другое место». Скорее уж «картинку» можно было сравнить с обычной фотографией, которая странно искажалась, если на неё смотреть не под прямым углом.
Впрочем, кое-что разглядеть можно было даже так.
В левой арке меня ждал мрачный просторный зал с разрушенными и не только лестницами и колоннами, подпирающими проседающие и осыпающиеся мелким песком угловатые, отнюдь не прямые своды. Впереди всё тонуло во мраке, но мне показалось, что у дальней стены пещеры вверх тянется лестница, соединяющая собой площадки-этажи сравнительно небольших размеров. Большего по статичной картинке арки видно не было, так что я переместился ко второй, ещё более интересной.
Интересной потому, что за ней, похоже, находилась местная Мория или что-то вроде. Огромную освещённую светящимися мхом и грибами пещеру перечеркивали рукотворные лестницы, площадки, стены и башенки разного вида потрёпанности, и кое-где я даже засёк движение. Жаль только, разглядеть не смог, но даже знание о том, что враги там точно будут, уже давало пищу для размышлений.
И вновь я обратил внимание на постамент, в котором почти сразу обнаружилось ровно две кривые-косые выемки под, по всей видимости, камни-ключи или что-то на них похожее: были тут и пазы, и слизанные части, в которых ключи предстояло как-то провернуть, не иначе. Стало очевидно, что неактивная центральная арка оживёт только когда я добуду оба пресловутых ключа из двух зон. В категории «нихрена не понятно» оставалось время, отведённое на эти испытания, но тут в моих силах было только ускориться и не тормозить, доверившись чувству близости Тьмы.