— Подходит для чего?
— Олег, ты же понимаешь, что я — амбициозный человек?
— Допускаю.
— Тогда скажи мне, как один амбициозный человек другому. Тула мой предел мечтаний или нет?
Тут то я и проседаю. Медленно перевожу на него взгляд и вижу, как тесть широко улыбается, делает глоток и мотает головой с видом того, кто сейчас откроет мне картину полностью и абсолютно. Завеса тайны, так сказать, которую я не замечал, как слона в комнате…
— Я собираюсь в Москву, Олег, и благодаря тебе это стало возможно.
— Я…не понимаю.
— Честно? Или прикидываешься?
Нет, я правда не до конца сращиваю, поэтому Степан Андреевич пару раз кивает, трет губы и допивает виски, а потом поворачивается ко мне лицом.
— Я всегда считал, что мое будущее чуть больше мэра Тулы, поэтому я хочу уйти выше. Теперь, после того, как я выдал дочь за парня «из народа», мои рейтинги побьют все рекорды, и я добьюсь своей цели.
— То есть…
— Да…я сразу планировал женить Алису на тебе. Думаю, что ты итак это уже понял.
— И кольцо я должен был купить сам…
— Для людей, конечно же! Кто бы поверил во все это, подари обычный парень кольцо за пару миллионов? Алиса уже сто раз выложила его в свой профиль, так что его уже со всех сторон обсудили, и я в этой истории, как и планировал, выгляжу добряком и очень понимающим отцом. Видишь? Стратегия.
А для меня это последний гвоздь в гроб, ведь если так я мог бы надеяться на развод, теперь — нет. Эта дорога перекрыта, и я в окончательном, железном капкане: так за мной защелкнулся замочек клетки. Меня поймали.
— Я поддержу тебя и твой бизнес, Олег. В благодарность за содействие.
— Алиса…знает?
— Нет, конечно, — усмехается он, глядя на меня, как на барана, — Если бы Алиса знала хотя бы один процент из правды, она бы ни за что не согласилась. Гордая слишком — моя порода.
— Вы понимаете, что я ее не люблю?
— Олег, послушай…любовь — вещь субъективная, как никак. Она красивая…
— Этого недостаточно!
— Лучше страдать с красавицей рядом, чем с краказяброй.
Серьезно?! Он это серьезно говорит вообще или как?! И…твою мать! Где были мои глаза, когда я считал этого человека своим кумиром?! Единственный честный политик! Ага, как же! Он использовал меня, как способ получить желаемое, но это еще что — он дочь свою под меня буквально подложил, и все ради теплого кресла в Москве?!
Дичь. Это какая-то дичь, так разве бывает?!
— Я помогу тебе с твоим бизнесом, дам тебе денег…
— Мне не…
— Не торопись отказываться, мальчик. Ты уже на крючке, зачем ерепениться? Получи, как можно больше, но при одном условии: Алиса не должна знать, Олег. Разводов в моей семье никогда не было и не будет, и пока она не знает, проще будет ее контролировать. Ты можешь спать с кем угодно, делай все, что хочешь, но так, чтобы она ничего не знала.
— Вы серьезно даете мне картбланж на измены?!
— Я взрослый человек, Олег. Мы мужчины и не созданы для моногамии, особенно если рядом женщина, которую мы не любим. Конечно, как любой отец, я буду надеяться на то, что это изменится, но…чего женщины не знают, только им в плюс.
Я очень хочу спросить о том, что будет, если я разведусь, но, если честно, в этом глупом бунте смысла абсолютно нет. Знаю я, что будет — конец мне, он меня и мою семью одним мизинцем уничтожит, поэтому я говорю другое.
— Я приму вашу помощь, но в кредит.
— Тоже гордый? Понимаю. Хорошо, Олежа, как угодно.
Мы замолкаем, пьем — что тут еще скажешь? Бессмысленно это. Мы повязаны: он и я с его дочерью подмышкой. Единственное, что мне остается — это принять правила игры, подстроиться под них и жить дальше. Какой смысл дергаться? Я уже потерял все, что у меня есть — теперь я абсолютно с холодной головой думаю исключительно о своем благе и о благе своей семьи. И об Алисе. Как бы прискорбно это не звучало, но она здесь еще большая разменная монета, нежели я. Да и прав Степан Андреевич все-таки: когда жена спокойна и счастлива, мне будет проще дышать. Без выноса мозгов, без истерик, без выяснения отношений.
— Алиса тебя действительно любит, — неожиданно тихо говорит мэр, и я невольно смотрю на его профиль — он лишь вдаль, — Знаю, что ты ее нет. Возможно, она тебя даже раздражает, но в конце концов, Олежа, она не худший вариант. Ты в этом очень скоро убедишься. Не обижай ее…
— Или вы обидите меня?
— Просто не обижай ее. Я тебе доверяю.
А я тебя ненавижу. Не успеваю сказать этого, так как Степан Андреевич уходит, а я так и остаюсь стоять, прижимаясь лбом к холодному стеклу. Вдали шумит музыка и, черт возьми, как же я мечтал о свадьбе когда-то, и как же сейчас мне все это претит.
Потому что нет там ее.
Ее нет.
Вытаскиваю телефон из кармана и ищу знакомый до боли номер: Алена меня везде заблокировала, ну и плевать. Я это заслужил, знаю, я заслужил даже больше, но…я просто хочу это сделать, поэтому нажимаю на ее имя и подношу трубку к уху. Ожидаю уже знакомого голоса оператора, который пошлет меня на три веселых буквы вместо нее, но неожиданно пробиваюсь.
Гудок-гудок-гудок. И наконец ее тихий голос:
— Да?
Молчу. Я не знаю, что мне сказать. Голос пропадает вовсе, глаза щиплет, а сердце дико-дико стучит в груди — она мне ответила. Она. Взяла. Трубку.
— Поздравляю со свадьбой, — глухо отзывается опять, и я тут же выпаливаю.
— Если бы ты знала, как я жалею, что это не ты…
Черт. Что я делаю? Она, может быть, совсем обо мне забыла, а я снова и снова появляюсь, делаю ей больно — слышу ведь, как дыхание участилось, скорее всего и слезы сейчас вот-вот сорвутся с глаз, поэтому жмурюсь.
— Как твой диплом?
— Я вчера защитилась.
— Поздравляю, мал…Поздравляю. Прости. Прости, что побеспокоил.
— Я улетаю завтра в Германию. Мне предложили место.
— Правильно это…
— Правда?
Нет, маленькая, неправильно. Нет здесь ничего правильного, но ты этого хотела, и ты этого достойна. Вперед к новым победам, а я…я тут останусь и никогда тебя не забуду.
— Да. Успехов тебе, Алена. Живи и будь счастлива, я тебя больше не побеспокою. Прощай.
Рушит меня этот разговор до основания, поэтому я спешу его закончить — хватит терзать и ее, и себя. Просто хватит. Она достойна большего, чем я.
— Олег?
Слышу тихий голос своего обречения и поворачиваюсь. На пороге стоит Алиса. Ее пышное, блестящее платье даже в темноте будто светится, да и она светится. Счастлива. Глаза ее большие — счастливые, улыбка, которой сейчас как бы и нет, все равно присутствует. Алиса по-настоящему счастлива, и я этому стараюсь улыбнуться.
— Привет.
— Я тебя потеряла…
— Прости, — вытираю лицо, — Я должен был кое с чем разобраться.
— Если я мешаю, могу уйти и…
— Ты не мешаешь.
Она мнется на пороге еще, но потом делает ко мне шаг, шурша подолом. Улыбается. Потом осматривается и слегка краснеет.
— Тут такой беспорядок…
— Нестрашно.
— Ты разобрался со своими проблемами?
— С чего ты взяла, что я говорю о проблемах?
— Ты какой-то очень печальный просто…
— Отец звонил, — вру, чтобы пресечь дальнейшие обсуждения и выходит.
Что в Алисе хорошо — она очень тактична. Опускает глаза и пару раз кивает, а я все. Я больше говорить ни о чем не хочу, поэтому предлагаю единственное, что приходит мне в голову:
— Давай сбежим?
Глава 7
Два года спустя; Олег
Я вхожу в нее быстро, не жалея, откинув голову назад. За последние два года я вообще замечать за собой стал, что мало кого-то жалею. Ни своих подчиненных, ни свою жену, не даже себя. Мне просто плевать, я как плыву — существую, точно машина, прущая только вперед. Меня ничего не волнует от слова совсем, и если честным быть, я стал человеком, который даже мне не нравится. Холодный, деспотичный, часто выпиваю, грублю, срываюсь. Я таким не был никогда, а теперь что? Нет смысла как будто быть другим.