Пока она вещала комиссии суть ситуации, разыгрывая спектакль – все были уже давно в курсе и перетерли друг с другом заранее, приговор был вынесен и обжалованию не подлежал - я пробежалась по лицам присутствующих.
Стеф Иванович, психолог, преподаватель по изобретательству, философ, зам по научной работе – это мои…
Алла Сергеевна, методист, завуч, главный воспитатель, препод по Матмоделу – это однозначное «нет».
Химичка, математичка, англичанка…
Мда…
- … проголосуем и вынесем решение…
- Ваши любительские постановки мне не очень интересны, – перевела я взгляд на нового начальника, - решение вы вынесли, все в курсе. К чему спектакль? Ради меня? Увольте… - встала я с места. – Что-нибудь, кроме постановочного голосования, предполагалось? - требовательно уставилась я на нее, и она в шоке отрицательно закачала головой под повисшую идеальную тишину.
- Тогда, всем спасибо, все свободны! – улыбнулась я им и под удивленно-возмущённые взгляды вышла вон.
Внутри осталось чувство неудовлетворенности. Вроде бы я сама заказала, чтобы ситуация решилась без моего участия, но…
Что-то было не так. Я была не готова потерять школу…
Забыв в коридоре свою куртку, я как есть вышла на улицу, где меня сразу же перехватили ребята, выспрашивая, как все прошло. Они мешали мне думать… и я, оглядев их невидящим взглядом, пошла по дороге к жилому корпусу. Перехватив меня за плечи и развернув к остальным, Боречка что-то требовательно мне говорил, но я не могла въехать, и пыталась почему-то снова развернуться в нужном мне направлении, блуждая в своих мыслях.
- Куда? – встал у меня на пути Немец, закатывая глаза, видимо, от моего неадеквата.
- Анют! – шагнул ко мне Русь. - Ты в порядке?
- Вещи собирать! – наконец-то пришла в себя я. - И – да, я в порядке, но что-то не так…
Со всех сторон посыпались возмущенные возгласы.
- Стоп! – тормознул всех Боречька, помахав у меня перед лицом распечатками. - Устав школы… и по уставу… - открыл он в середине страницу. - Решение о твоем отчислении должно быть согласовано с твоими родителями, и ими подписан какой-то документ по передачи ответственности, и пока этой подписи нет, ты юридически находишься под ответственностью…
- Родители!?! – напряглась я, поправляя на плечах чью-то куртку, непонятно как уже оказавшуюся на мне.
- Конечно… - кивнул Боречка, - ты ж несовершеннолетняя и они несут ответственность…
В графе «телефон родителей» при поступлении я вписала телефон Виктории, и она была в курсе… и мне почему то показалось это значимым и полностью успокоило, давая какое-то иррациональное завершение тревожащему меня гештальту!
***
Открыв шкаф, мы с Танюшкой разбирали вещи, укладывая их в сумки. Завтра начинались весенние каникулы, и все на неделю разъезжались по домам… Но мои каникулы плавно перетекали в отчисление. Поэтому я планировала забрать сразу все вещи.
Большая часть моей одежды, книг и техники нашли свое пристанище в квартирах друзей – Виктории, Ильи и Женьки, и здесь, не считая учебников и библиотечных книг, было не так уж и много.
Танька тихо ревела…
- Прекращай… - дернула я ее за прядь волос. - Я же не умираю!
- Для меня умираешь, – покачала она головой. – Потому что, кроме соседства, тебя ничего не связывает со мной. И тебя больше не будет… Ты уедешь, и всё!
- Но я же была у тебя… И как персонаж никогда уже не исчезну. Можно любить меня и так! Есть электронная почта, в конце концов! Ты можешь мне позвонить, и я прочитаю тебе «попытку ревности»! - улыбнулась ей я. – Не надо расстраиваться! Если я ухожу, значит, я больше не нужна тебе… По другому просто не бывает!
- Бывает! – всхлипнула она. – Вот ты мне нужна, а ты уходишь!
- Всё будет идеально! – чмокнула я ее в висок, притянув к себе. – Ты будешь любить меня в себе, и вспоминать каждый раз, когда мой образ будет ассоциироваться у тебя с чем-нибудь и тебе будет так же тепло, словно я рядом и разговариваю с тобой…
По какой-то непонятной логике Танюшка разрыдалась взахлеб!
В дверь в очередной раз постучались. Но я не хотела сейчас никого видеть, все мои были в расстроенных чувствах, и концентрированное их количество рядом со мной заставляло меня сокращаться от боли и чувства потери, а я и так с трудом справлялась с неадекватом соседки…
Танюшка послушно пошла к двери – я просила ее не пускать никого из наших.
Не оборачиваясь, я продолжила свое занятие, закидывая последние личные вещи в стоящий рядом рюкзак.
- Доволен? – фыркнула у меня за спиной Танюшка, - пришел полюбоваться?!
Это не кто-то из моих…
Это Вторин… - почувствовала я спиной.
Он не отвечал ей. Я чувствовала его потребность поговорить. Он не хотел такого варианта развития событий. Да я и не винила его ни в чем.
Взяв в руки первую попавшуюся свою книжку, я развернулась и шагнула к ним.
- Танюш, отнеси, пожалуйста, Ревникову, - всунула я ей в руки книгу.
Она, стрельнув в него сердитым взглядом, схватила книгу и вышла за дверь.
- Я слушаю тебя… - я отвернулась от него, собирая с кровати тетрадки и давая ему возможность сосредоточиться.
- Хотел извиниться…
- Хорошо… - кивнула я, разворачиваясь. – Легче?
- Нет, – отрицательно покачал он головой.
- Я очень рада… - всмотрелась я в его глаза, там было то, чего раньше я в нем не замечала – осознание и искренность, незавуалированные понтами, - увидеть тебя настоящим! Такой ты… мне импонируешь. Приятное открытие…
Мы разглядывали друг друга напряженными взглядами около минуты.
- Я не хотел… - покачал отрицательно он головой.
- Ты не причем тут, - отмахнулась я, - это результат того напряжения потенциалов, которое я ради развлечения создавала целый год, и еще нескольких печальных совпадений. Даже, если бы ты наравне с остальными утверждал, что я там не причем, меня бы все равно отчислили… твое молчание ничего не решало в моей ситуации, но очень многое дало тебе самому… Я рада, что увидела тебя таким. Давай без обид…
Я протянула ему руку, и он пожал ее, накрывая второй и не отпуская.
- Не знаю, что нужно сказать.
- Ничего не надо, Андрей! – улыбнулась я, любуясь своим открытием человека. - Спасибо за роль в моей жизни! Прощай!
Грустно усмехнувшись, он отвел глаза и, отвернувшись, вышел.
Впереди у меня было еще три самых тяжелых прощания…
Глава 20. Сouronner
Я ухожу, оставляя горы окурков
Километры дней, миллионы придурков
Литры крови подаренной или потерянной
Оставляю друзей, и тех, что наполовину,
Себя на радиоволнах, коротких и длинных.
Осчастливленных мною и обиженных мною…
Композиция № 54_Зинчук – Одинокий в ночи
30 апреля
Все вещи были упакованы, и комната мгновенно стала холодной и чужой. Я последний раз выглянула в окно, рассматривая знакомые темные сосны, красиво выстроившиеся за подоконником. И приоткрыла створку, чтобы погладить хвойную лапу голубой ели, подметающую наш подоконник.
- Прощай красавица! – попрощалась я со своей ночной подружкой, в кроне которой обычно пряталась луна.
Накинув курточку и кроссовки, я подошла к зеркалу и расчесала непослушную копну волос. Они никак не хотели укладываться сегодня ровно.
Да и ладно! – взбила я лохматые пряди обратно.
Ревников, Филлер, Стома… - тоскливо сжалось моё сердце, остальные переживут и без долгих прощаний.
Подумав еще минуту, я решила, что и с этими попрощаюсь вне школы. Приеду специально после каникул и… За каникулы они привыкнут к мысли, что меня не будет, и всё пройдет проще.
Достав из рюкзака тетрадку, я вырвала лист и написала «Я люблю вас, мальчики… » и, добавив в конце адрес моей электронной почты, оставила у себя на кровати, собираясь по-тихому слинять от всех.
Одев на плечи рюкзак и подхватив небольшую спортивную сумку, я, не оглядываясь, вышла в коридор… понимания, что фокус не удался…