– Мне так интересно узнать какой ты на вкус… Когда мы играли с Викой… Она дала попробовать мне и себя, и меня… – он на секунду задохнулся и шумно выдохнул, – Было так остро… И сладко… И я почти кончила…
– Блять… – сократился он подо мной.
– Ты пахнешь по другому… – вела я губами вдоль его члена, – Ты не будешь сладким… Но мне уже нравится… – добравшись до головки, я под его несдержанное шипение обхватила её губами и прошлась языком по влажной пульсирующей у меня во рту плоти, потом выпустила член изо рта. Я облизала губы, стараясь распробовать его и намеренно касаясь его губами и языком.
– Еще… – его дыхание сорвалось, и руки замерли рядом с моим лицом.
– Руки… – промурлыкала я, опять касаясь двигающимися губами его члена, и он снова сжал руками ткань возле своих бедер. Контролировать его удовольствие было очень возбуждающе.
Награждая его за подчинение, я снова обхватила губами его член и взяла его чуть глубже, прислушиваясь к своим ощущениям. Чувствовать его пульсирующую твердую плоть во рту было возбуждающе, и мне нетерпимо захотелось большего. Бедра свело от наслаждения, и я застонала, пуская по его телу волну дрожи. Планируя получить и своё удовольствие, я немного потерла языком самое чувствительное место, ощущая как, немного сорвавшись, он двинул бедрами мне навстречу, и, сильно сжав его губами, медленно выпустила. Теперь я была зверем, который надвигался на свою жертву – я двигалась маленькими шажочками, прогибаясь и касаясь всем телом его на каждом движении, слепо впиваясь в него зубами и губами. Возбуждение так захватило меня, что я с трудом могла отличить его от ярости. Добравшись до горячего дыхания и опускаясь на его эрекцию, я закусила его губы и прошлась по ним языком. Мне безумно хотелось его касаний, пальцев, губ – всё, что угодно… Хотелось ласкать его и слышать и чувствовать потерю его контроля от удовольствия, доставляемого мной. Поглаживая себя и его, я скользнула губами по его скуле, со стоном прикусывая мочку, и быстрей задвигалась вдоль его члена, прижимая его к себе.
Прорычав что-то нечленораздельное, он сорвался, сжав мои бедра и вжимаясь снизу. Зло зарычав в ответ, я вцепилась зубами ему в шею, чуть ниже мочки, и он моментально ослабил хватку.
Его несдержанность, скольжение нашей плоти и осознание того, что он принадлежит мне, свели меня с ума, и я, уже не сдерживая стонов, заскользила в нужном мне темпе. Двигая рукой вдоль его члена, я касалась пальцами и себя, обостряя свои ощущения.
– Быстрей… – хрипло и требовательно простонал он.
– Хочу твой взгляд! – балансируя на грани оргазма, потребовала я, и мы, словно ударившись друг о друга, заблестели в темноте глазами.
Его были черные и жгущие… Да, именно то, что надо! И я сплавилась, вскрикнув от удовольствия и срываясь с него в сладкой судороге, теряя его губы и глаза.
– Куда?! – прорычал он, перехватывая меня за талию и впечатывая обратно.
Сквозь собственное наслаждение я почувствовала, как он дернулся в моей руке и мощно запульсировал, вызывая еще серию оглушающих вспышек в моем мозгу…
– Обожаю ЭТО…– застонала я ему в губы, подрагивая и успокаиваясь.
Скатившись с него и упав на спину, я подняла руку к глазам и посмотрела на испачканные в его удовольствии пальцы. Вслушиваясь в свои ощущения, я облизала несколько раз указательный пальчик. Илья громко сглотнул в тишине:
– Какой у меня вкус? – стараясь успокоить дыхание, сбивчиво спросил он.
– Именно такой, как я и представляла… – я облизала палец еще раз, – Вкус моего мужчины…
***
Ты не умрешь раньше, чем я
Ты проживешь 1000 лет
Сердце мое, рана моя
Девочка-яд, девочка-смерть
Девочка-яд, девочка-смерть
Если бы взять и посмотреть
Что там внутри с той стороны
С той стороны, где твои сны…
27 июля
– Спать…
– Опять?!
– Да. Ты плохо спал прошлой ночью, а на эту у меня планы. Спи.
– Ты не можешь мне приказывать, – начал Илья очередную нотацию, – У нас не «лайф»! Ты в курсе…
– Да, да… – перебила я его, – 24/7, я в курсе, что такое лайф-формат.
– Хорошо, – сбавил он обороты, – Вернемся к началу – ты не можешь мне приказывать вне сессий.
– Считай, что у нас затяжная, – усмехнулась я, – Но пусть тебя это не напрягает. Завтра утром всё закончится. Может быть, совсем.
Но вопреки моим пожеланиям он всё-таки напрягся под моими руками и, немного помедлив, озвучил своё состояние:
– Не понимаю.
Я замолчала, пытаясь сформулировать и для него, и для себя свои ощущения на этот счет.
– Анечка? – его интонации стали мягче, – Что не так? – Он перевернул меня, вглядываясь в темноте в мои глаза. – Это не то, чего ты хотела?
То… Всё именно то.
Я обвела пальцами его контуры, прошлась по линии подбородка и еще раз попробовала на вкус его кожу, прижавшись губами к плечу.
– Всё то... – успокоила его я, – Но есть одно обстоятельство. Если проблема с моим переездом сюда не решится… Я не буду поддерживать никаких отношений. Начнется учеба, и я буду приезжать раз в месяц… Это не вариант. Я так не хочу. Достаточно и одного нереального предела в наших отношениях.
– И ты даже не спросишь меня, пойду ли я на это? – его руки чуть сильнее сжали меня, но голос оставался ровным. – Вот просто «нет» - и всё?
– Не спрошу, – подтвердила я, – Нет и всё…
Я была уверена, что он согласится… чувствовала его потребность…, но я не хотела загонять его в такие обстоятельства.
– Планируешь… другие отношения? – чуть тише спросил он.
– Нет, не планирую, но и эти меня не устроят, – я не могла никого представить на его месте. Даже абстрактные образы вызывали чувство раздражения, – Не люблю несовершенств…
Моя последняя фраза касалась и нежелания поддерживать неидеальный формат отношений, и того, что идеальнее его я никого не могу представить рядом с собой. Обдумав некоторые частности, я добавила, чтобы он был полностью в курсе моих планов:
– Я не буду держать тебя в подвешенном состоянии. Завтра я верну тебя обратно Вике. А вот если у меня всё получится…
– А если я не хочу обратно? – перебил он меня.
– Вопрос твоей принадлежности мы договорились решать без твоего участия, и ты отдал этот предел. Не считаю нужным обсуждать. – отрезала я.
В конце концов, мое дело - восстановить то, что я забрала у него, если не могу дать взамен более идеальных отношений, а дальше они и сами в состоянии решить.
– Не ожидал, что так… – я почувствовала его губы у себя на ключице, но он не целовал, только касался.
Мне не хотелось, чтобы он заморачивался. Наоборот, мне хотелось, чтобы всё между нами было приятно, понятно и легко. Поэтому я не стала развивать эту тему и потребовала:
– СПИ.
– Я не сплю днем… – легкое раздражение вернулось в его интонации.
– Сейчас ночь… – решила немного развлечься я.
Он бросил взгляд на светящиеся в темноте цифры, словно усомнился в своей правоте, и это меня позабавило:
– Три часа…
– …ночи, – добавила я и потребовала, – Ты обещал мне своё сознание, и я хочу играть с ним так, как мне вздумается... Ты просто должен доверять… без сомнений. Вокруг темно, и я хочу спать. В моём индивидуальном мире, частью которого ты сейчас являешься, – ночь! А остальные правила меня мало волнуют…
Вздохнув, он наконец-то улегся на спину, и я устроилась на его груди.
Отключаясь, я чувствовала, как его губы медленно скользят вдоль моей скулы, а пальцы наглаживают поясницу – было приятно. Обвив руками его шею, я подтянулась чуть выше и впечаталась губами в его висок, млея от удовольствия и чувствуя, как настойчиво и быстро бьется в мои губы венка под кожей.
Просто потрясающее ощущение… Я буду скучать по этому.
И по нему…
***