– Вышла отсюда вон! – рявкнула она на меня.
– А что это Вы так занервничали? – заулыбалась я, – Из всего стоящего за дверью стада Вам попался единственный экземпляр, которой психологически может противостоять изнасилованию… Да при вашем ратовании за нашу честь и безопасность вы счастливы должны быть самим фактом моего существования…– сделав шаг ближе и нарушив ее личную зону комфорта, я продолжила: – Или всё-таки дело не в этом? – я прошлась пальцами по её шее, спускаясь в неглубокое декольте. – И вам-таки нравится процедура?
– Я не подпишусь под этой справкой! – отрезала она, отскакивая от меня.
– Зря.. – я присела на краешек её стола, – Я обвиню вас в домогательстве. Конечно, вас оправдают… Но сами знаете: соц. работник, прокуратура… разбирательства, репутация, косые взгляды коллег. Как в старом анекдоте… Помните? «Ложечки нашлись, а осадочек-то остался…»[3] Столько геморроя из-за нелепых принципов и глупого упрямства!
– Дрянь! – зашипела она.
– Мхм…– кивнула я,– На эту херню я не полезу! И ты мне все подпишешь! Ну а нет - я люблю быть в центре скандала... – зашипела я сладострастно, шокируя её еще сильнее, – Готовься морально...
Отсалютовав ей, я вышла за дверь.
Подпишет…
***
31 августа
Побросав сумки на землю, мы стояли у жилого корпуса в ожидании наших ангелов-хранителей, но кураторы, видимо, заблудились в окружающей нас тайге – все корпуса интерната были раскиданы на огороженной лесной территории и напоминали собой маленький военный городок: выход только через КПП.
– До города десять километров, – слушала я ленивые разговоры моих новых «сослуживцев», – выход только по пропускам. Выходные начинаются в субботу вечером.
Значит, через пару часов я - птица свободная. – рассуждала я, – Нужно позвонить Вике….
Вика…
Илья…
Мы ни о чем не договаривались, но я знала, что он ждет от меня обсуждения частностей наших отношений.
Может быть, сегодня, – решила я.
– А что там с комнатами? – снова подключилась я к чужому разговору.
– Двухместные и трехместные…
Я решила, что обязательно буду жить в двухместной. Одной соседки вполне достаточно.
– Первокурсники живут в трешках…
Ну, это мы переиграем… – запланировала я.
И быстро оглядела народ, подбирая себе соседку. Недалеко от меня на асфальт присела худенькая неформалочка в наушниках. В ее руках была книга. Изогнувшись, я посмотрела на обложку – Стругацкие…
Присев перед ней, я сняла наушники под её удивленным взглядом и надела их на себя, слушая ее музыку – "Крем"…
Композиция № 10_Крематорий – Клубника со льдом
Вполне себе… – решилась я.
– Привет! – Я улыбнулась ей. – Как зовут тебя, прекрасное создание?
– Таня… – неуверенно улыбнулась она.
– Забираю тебя в соседки, Танюшка. Возражения будут?
– Хм.. – задумалась она, – а какие бонусы?
И мне понравилось, что она отреагировала именно так. Рассмеявшись, я потянула её вверх.
– Спокойно не будет, – честно ответила я, – Но и скучно тоже.
– Сомнительные бонусы… – прищурилась она, – Но я помню тебя на турнире… Я согласна! – улыбнулась она, – Где расписаться?
– Распишись на своей репутации… – как бы пошутила я, временно выпуская её из рук.
Развернувшись, я увидела, как к нам приближаются потерянные «ангелы». Шагнув им навстречу, я перехватила более заинтересованного:
– Привет, Боречка…
– Какие люди! – он подставил мне локоть, и я обхватила его рукой, воспользовавшись приглашением.
– Сделай мне приятное…– зашептала я ему в ушко, касаясь губами.
– Все… что… захочешь… – тормознул он то ли от неожиданности, то ли от приятных ощущений.
– Мне нужна двухместная комната…
– Может, лучше моё преданное сердце? – зашептал он в ответ и попытался приобнять меня за талию.
Я увернулась. Не то, чтобы мне было неприятно… Боречка, конечно, зачетный мальчик, но… мальчик. Да и «запрет на демонстрацию чувств и отношений на территории школы» никто не отменял.
Как это удобно, когда есть удобные правила! – внутреннее засмеялась я.
– Несомненно… – замурлыкала я, удерживая его на дистанции, – Твоё преданное сердце и двухместную комнату…
Быстро разобрав вещи (это не заняло много времени, поскольку я почти ничего не взяла с собой, планируя приобрести всё необходимое на месте), я разузнала все правила исчезновения с территории школы и, захватив деньги и зонт, двинулась на выход, предварительно получив подпись воспитательницы на пропуске. Обменявшись с ней парой взглядов, я сразу поняла: мы будем охренительной проблемой друг для друга.
– В понедельник ты должна быть на завтраке, – отрезала она.
Посмотрим…
Спускаясь по узкой асфальтированной тропинке к КПП, я встретила своего второго «ангела».
– Проводить? – я, не раздумывая, взяла его под руку, разворачивая в нужном мне направлении.
– Русь, как вы до города добираетесь?
– «Шекарус» – три рейса в день, – объяснял он, – Но ты уже опоздала. Есть еще пара вариантов: с кем-то из персонала на личном транспорте – всегда захватывают без проблем, или пешком, по пути тоже подхватят. Но ты пешком не пойдешь! – требовательно развернул он меня. – Ты вообще под моей ответственностью.
– Не надо меня опекать, сладкий! – прижалась я к его плечу, – У меня есть, кому…
– Кому? – замер он, притормаживая у КПП.
– У меня ответственные работодатели и коллеги! – извернулась я, не желая врать, но и не собираясь просвещать его на предмет моей личной жизни.
– Ты работаешь? – попытался он удержать меня.
– Работаю и уже опаздываю! – я мягко вырвалась и скользнула под арку, показывая охраннику пропуск.
Я и вправду опаздывала. Вика уже, должно быть, заждалась меня за воротами.
Не только Вика! – улыбнулась я, разглядывая темные стекла знакомой тачки.
Запрыгивая на заднее сиденье (я была уверена, что Вика сидела именно там), я влетела в её теплые объятья. Их запахи смешались и тут же вскружили мне голову.
– Ну что там, детка? – нетерпеливо спросила Виктория, отстраняясь, но блуждая по мне руками.
Обернувшись, я увидела его прищуренные глаза в зеркале заднего вида.
– Я у вас умница… – мурлыкнула я.
Скользнув рукой по спинке сиденья и погладив пальцами его губы, я почувствовала, как мягко поцеловал он мои ускользающие пальцы. Вика, уловив наши касания, улыбнулась и завладела моими губами.
Наконец-то всё идеально…
***
12 сентября
– Ну все, теперь ты - мой официальный опекун! – я уселась на Викин стол и помахала перед ним заверенной у нотариуса бумажкой.
– Очередное извращение… – покачал он головой, закатывая глаза.
– Это ты об опекунстве двадцативосьмилетним сабом своей несовершеннолетней домины или о банальном доверии моих пределов моим совратителям? – поддразнила его я.
Ухмыляясь, он вырвал из моих рук документ.
– Тебя в детстве не пороли? – вызывающе поднял он бровь.
– А то как же! – щелкнула я зубками, – Ремни, шнуры, да и банальное рукоприкладство…
– Надеюсь, это шутка? – недоверчиво улыбнулся Илья.
Надейся… – заулыбалась я.
Это были забавные моменты: когда говоришь чистую правду, не желая на самом деле, чтобы она вскрылась, но способ подачи так вуалирует сказанное, что собеседник воспринимает эту самую правду, как игру слов или шутку. В моих словесных играх такие моменты я относила к категории «Как бы пошутила» и откровенно наслаждалась ими.
Бросив взгляд на шахматную доску, я «взяла на проходе» Викину пешку.
– Эй, эй! – возмутилась она.
– Могу… – отмахнулась я, – «Длинный» ход…
– Жулик! – фыркнула Виктория.
– Ты вообще правила с касаниями не соблюдаешь – я же молчу! – хихикнула я.